Любовь и проклятие камня

Он глянул на мальчишек, которые и так ехали, повесив носы, а сейчас и вовсе не поднимали глаз. Ынчхоль молчал и все отворачивался, Мингу напротив не спускал глаз с Чжонку, не знавшего что сказать и как быть в данной ситуации. Мингу спешился, Ынчхоль, глядя на него, тоже полез из седла, Чжонку ступил на землю последним. Парни глянули друг на друга, и Чжонку обнял обоих друзей, положив им руки на плечи.

— Я вас не забуду, слышите? Не забуду! — проговорил он, едва сдерживая эмоции.

Ынчхоль хлопнул с досады его по спине, но сказать ничего не смог: спазм перехватил горло, не вздохнуть.

— Не пропадай, пиши, — напутствовал Мингу. Чжонку кивнул, а потом бросился к своему жеребцу, вскочил на него и помчался за Анпё, который уехал далеко вперед. Соджун посмотрел вслед сыну, поклонился провожавшим и уехал.

Джехо и Син Мён глядели вслед маленькому отряду, пока тот не исчез из вида, и молчали. Что ждет капитана Ким, никто не знал. Возможно, этой маленькой семье удастся жить в покое на новом месте. Во всяком случае Син Мён и Джехо сходились на том, что она этого достойна.

Караван, состоящий из трех телег, трех всадников и трех сменных лошадей, двигался медленнее, чем хотел бы Соджун. В таверне Мугук их встретили как родных, тетушка даже советовала остаться на ночь, но погода была хорошей — путь предстоял долгий. Капитан итак сетовал на то, что им пришлось задержаться, а в сентябре погода была переменчивой. Нужно успеть попасть на большой торговый путь в Чолла до дождей, так что отдыхать в таверне было непозволительной роскошью. Из-за тяжелых неповоротливых телег не срезать путь через холмы, хотя таким образом можно было сэкономить целых полдня. Соджун встретился глазами с Елень, она улыбнулась, и капитан вздохнул.

Как только они покинули таверну тетушки Мугук, его стало терзать какое-то беспокойство, а уж как миновали домик доктора Ан (проехать к нему таким эскортом не представлялось возможным, путешественники обогнули хижину по низу холма), капитан и вовсе стал оглядываться. В конце концов остановил своего коня и даже немного отстал, терзаемый смутной тревогой. Обычно такое случалось, когда он был на вражеской или просто на чужой, опасной территории. Здесь же он знал каждое дерево, каждый куст и валун, каждую нору. Если отсюда взять на восток и проехать пару вёрст[2], то окажешься у того дерева-норы, где однажды пришлось ночевать Соджуну и Елень. Но беспокойство не отпускало, хватая ледяными руками нутро.

Капитан так задумался, что даже не заметил, как к нему подъехала Елень. Она остановилась рядом и тоже смотрела на дорогу, по которой их маленький отряд только что проехал.

— Соджун, — тихо позвала женщина.

— Как будто в затылок кто смотрит, — так же тихо ответил Соджун.

Елень потянула повод, лошадь беспокойно фыркнула и нервно переступила тонкими ногами — госпожа тут же погладила животное по холке, успокаивая. Лошадь тряхнула головой и попыталась достать мордой ласковую руку. А Елень напряженно вглядывалась в даль, а потом перевела взгляд на мужчину.

Соджун всегда был холодным и очень спокойным, если ему «казалось», то девять из десяти за ними и правда кто-то идет. Женщина бросила взгляд на удаляющуюся телегу, в которой над спящим сынишкой склонялась улыбающаяся Гаыль, и страх коснулся своими скользкими, противными щупальцами сердца. Елень облизала сухие губы и посмотрела на Соджуна.

— Я проверю, — тут же сказал капитан и уже собирался уехать, но она схватила его за рукав.

— Я с тобой.

Соджун хотел возразить, но глянул в ее зеленые кристаллы, где плескалось беспокойство, и вздохнул. Он негромко свистнул, и Чжонку тут же подскакал, а караван остановился. Из повозки выглядывала встревоженная Гаыль, Анпё привстал на облучке, а Хванге, правя одной из телег, соскочил на землю и остановился в нерешительности.

«Нельзя, чтобы они боялись. Мне просто мерещится, не более того. Это из-за того, что я привык оглядываться. Елень такая же»,— успокаивал себя Соджун, отдавая распоряжения сыну. Отряд продолжает путь, до темноты нужно выбраться из леса — впереди лежала деревня. Остановиться можно там, а можно разбить лагерь, не доезжая до нее. Родители просто глянут, так… на всякий случай.

Соджун говорил будничным голосом, и взрослый ребенок поверил. Елень и Соджун обещали догнать отряд через пару часов, как раз до темноты. Юноша кивнул и вернулся к Анпё. Он не видел, как госпожа выдвинула меч, проверяя, оружие. Не видел, как отец полез из седла, чтобы еще раз проверить подпругу, потому что конь — это тоже оружие. И капитана совсем не удивило, что Елень последовала его примеру.