Любовь и расчет

Но больше всего ее волновала рука Кайдена, которую она никак не могла отпустить. Она чувствовала силу его мышц, когда он ловко управлялся с этой адской штуковиной. При каждом движении он слегка касался ее груди, и какая-то часть ее тела вибрировала, словно струна скрипки.

Она никогда не испытывала такого желания что-то получить. Хоуп расстраивало лишь то, что она не понимала, чего именно жаждет ее сердце. Ее успокаивали только мысли об их поцелуе. В этот момент она была как никогда близка к тому, чтобы снова повторить его.

Медленно она осмелилась открыть глаза. И пешеходы, и кучера других карет наблюдали за ними, когда они проезжали мимо. Они с открытым ртом тыкали пальцем в экипаж без лошадей, потом что-то кричали, удивленные и испуганные, а под конец уже просто приветствовали их бессмысленными ругательствами. Успокоившись, Хоуп взглянула на небо.

– Теперь не так страшно?

Она повернулась, чтобы посмотреть на него, и поняла, как сильно ошибалась раньше. В то утро в гостиной ей показалось, что она увидела его в самом привлекательном свете: сдержанным, замкнутым и безупречным. Однако в данную минуту, с его широко раскрытыми глазами, устремленными на дорогу, с улыбкой на лице и взъерошенными волосами на голове Кайден был уже не таким идеальным, но гораздо более реальным. Сильный и неотразимо человечный. От его вида сейчас перехватило бы дыхание даже у вечно сдержанной Алисы.

По крайней мере, именно это и произошло с Хоуп.

– Нет? – Он переспросил, взглянув на нее краем глаза. – Неужели вы потеряли дар речи от страха?

– Что-то вроде этого, – смущенно призналась Хоуп.

* * *

Она умирала от зависти к своему жениху.

Она никогда не подумала бы, что будет испытывать это чувство столь сильно. Да, прежде она завидовала ему в том, что у него есть больше прав, как у мужчины, не говоря уже о том, что он был богат, но, помимо этого, она не имела никаких дурных мыслей на его счет (по крайней мере, ничего, что имело бы отношение к зависти).

Однако после знакомства с Домиником и Бесс Буланже она начала испытывать подобные чувства. Они, без сомнения, были теми родителями, о которых она всегда мечтала. Доминик был добрым, нежным и внимательным. Он искренне любил своего племянника, а племянник уважал его как своего наставника и учителя. Бесс была настоящей взрывной силой, более зрелой версией Эвелин, но такой же сплетницей, шалуньей и хохотушкой. Детская энергия, присущая Ив, у нее переросла в материнскую. За те полчаса, что Хоуп провела в гостиной, Бесс обняла ее раз пять.

Жаль только, что ей так и не удалось познакомиться с Коулом, старшим братом Кайдена, который сейчас находился в полку. Из-за своей службы он даже не сможет присутствовать на их свадьбе. По мнению Бесс, это было огромной трагедией: с ее слов, по характеру он больше походил на Эвелин, чем на ее племянника.

– Было бы забавно посмотреть, как он действует на нервы своему младшему братцу, – подтрунивала она.

Судя по выражению лица Кайдена, одна только перспектива терпеть насмешки Коула в день свадьбы приводила его в ужас.

Чтобы сделать встречу еще более приятной, на нее была приглашена и сама Эвелин, которая присоединилась к семье чуть позже. Она хотела было сесть между Кайденом и Хоуп, но кузен одарил ее таким взглядом, что девушка в итоге заняла место рядом с матерью.

– Я увидела, что у дома стоит модель «Ястреб»! – воскликнула Ив. – Я уже сто лет как прошу тебя дать мне на ней покататься! Почему Хоуп ты позволил сесть в нее, а мне нет?

– Потому что ей я доверяю, а ты опасна за рулем, – бесстрастно ответил Кайден. – Я не подпущу тебя к «Ястребу» ближе чем на метр.

– В прошлый раз я просто допустила маленькую ошибочку, сущий пустяк… – оправдывалась она. – Кроме того, это твой сотрудник, на минуточку самый лучший, позволил мне забраться в карету. Это была не моя вина!

– Девочка моя, Брукс позволил бы тебе делать все, что ты захочешь, – вмешался Доминик. – И хотя он друг нашей семьи, он все равно продолжает работать на Кайдена. Ты не можешь взваливать на него всю ответственность.

– А я ничего такого и не делаю! Ты же знаешь, как я им восхищаюсь. Если бы Кай позволил мне наблюдать за его работой, о чем я просила его уже тысячу раз…

– Тогда он не смог бы работать ни минуты, – сказал Кайден слишком тихо, чтобы его не услышал никто, кроме Хоуп.

– Хватит вам уже говорить о машинах, какой ужас! Лучше скажи нам, моя дорогая, ты взволнованна перед свадьбой? – спросила Бесс. – И что думают твои родители?

– А, мои родители… – замялась Хоуп. – Они, разумеется, рады за меня, да.

– Скорее, они рады за самих себя, – буркнула Эвелин.

– Птенчик!

– Что? Я права, мама́. Ее родители просто ужасны. Они всегда так плохо с ней обращаются. Они и Кая не любят! Я могла бы понять, если бы то было по разумным причинам, например, из-за того, какой он глупый. Но нет, они презирают его потому, что он не из благородной семьи…

– Ив!

– Но мама́, я не говорю ничего такого, что не было бы правдой!

– И все же не стоит говорить такие вещи, – мягко отчитал ее отец. – Ты ставишь нашу гостью в неловкое положение.