Любовь и расчет

– Она всегда вела себя словно мать по отношению к тебе и Генри: я уверен, что в конце концов она уступит, хотя бы потому, что скучает по тебе. По правде говоря, я и сам надеюсь, что она согласится. – Он насмешливо кивнул. – Мне не терпится увидеть, как Делабосту придется сражаться с экономкой, которая проработала на три поколения виконтов. Иногда мне кажется, что он думает, будто это Букингемский дворец, а я – сама королева Виктория…

Кайден обладал удивительным чувством юмора, которое проявлялось в самые неожиданные моменты. Обычно Хоуп была застигнута врасплох настолько, что даже не успевала рассмеяться. А когда она все же начинала смеяться, он казался настолько ошеломленным, что обычно ускользал под каким-нибудь предлогом.

Когда приходило время ложиться спать, Хоуп обходила весь дом в поисках мужа. Каждый раз ее сердце бешено колотилось в надежде, что этой ночью что-то изменится. К сожалению, все оставалось по-старому. Если она не находила его читающим у камина в гостиной, то он сидел за столом в своем кабинете. При меньшем количестве света, чем ему требовалось, он работал, согнувшись над кипой бумаг. Хоуп любила пользоваться этой его сосредоточенностью, чтобы свободно понаблюдать за ним. Она будто приобщалась к какой-то тайне под покровом темноты, словно подсматривала за чем-то магическим через дверной глазок.

Без необходимости держать лицо авторитетного человека перед всеми окружающими черты Кайдена смягчались. Высокие скулы блестели в свете горевших свечей, а челюсть была менее резкой из-за отросшей щетины. Когда он был сосредоточен на какой-то поставленной задаче, его губы непроизвольно приоткрывались. При виде их Хоуп вспоминала его поцелуи и кляла себя не меньше, чем его самого.

Его рубашка всегда была слегка расстегнута у горла, а рукава закатаны, чтобы избежать чернильных пятен, поэтому Хоуп с удовольствием разглядывала остальные части его упругого, накачанного тела, как будто она была просто зевакой, а не женщиной, которая вышла за него замуж несколько недель назад.

Потом Кайден замечал ее присутствие, и чары разрушались. Он напрягал челюсть, нахмуривал брови и спрашивал, не собирается ли она спать. Хоуп отвечала «да». На этом весь разговор заканчивался.

Чувствуя себя вторым самым глупым Даггером в доме, Хоуп разворачивалась и заползала в кровать в главной спальне, говоря себе, что та перчатка ничего не значит, что она больше не пойдет его искать. Пока не наступала следующая ночь.

«Если мы будем продолжать в том же духе, решительно настроившись игнорировать друг друга, я сойду с ума».

С колотящимся сердцем, в этот вечер она решила рассказать обо всем двум своим подругам.

И вот спустя полчаса они все еще спорили у нее на глазах о том, как лучше поступить.

– Али, может, у тебя и больше жизненного опыта, но я знаю своего кузена, – заверяла в этот момент Ив. – Он не сдастся. Он скорее умрет, чем подойдет к Хоуп, в страхе, что снова все испортит. Он ненавидит проигрывать.

– Какой идиот, – пробормотала Алиса. – Настоящий дурак – это трус, который даже не пытается. Он победит, лишь когда будет готов потерпеть неудачу, но не раньше.

– Пусть я с тобой и не согласна, но какая красивая фраза!

– Это фраза моей тети Джульетты, – бросила Алиса. – В любом случае я настаиваю на том, что если мистер Даггер не будет предпринимать никаких дальнейших шагов, то это его проблемы. Хоуп более стойкая: она может ждать вечно. В конечном счете, это мужчины не способны обходиться без женщин. Рано или поздно он сдастся.

– О, неужели? – спросила Эвелин с лукавым любопытством. – Почему только они не способны? А что насчет нас, разве мы не чувствуем того же?

Алиса заколебалась, прежде чем ответить:

– Не так сильно. У нас больше… самоконтроля. – Она повернулась к Хоуп за поддержкой. – Верно?

Та сглотнула, почувствовав на себе внезапное пристальное внимание обеих подруг.

– Наверное… – Она смутилась. – Хотя, судя по всему, у Кайдена прекрасная выдержка.

– А ты его не желаешь? – озорно спросила Эвелин. – Я не говорю, что ты его любишь, потому что этого грубияна обычно, скорее, хочется придушить, но… я знаю, что многие женщины нашли бы его привлекательным. Это не твой случай?

Хоуп одним глотком осушила остатки чая и сделала вид, что продолжает пить, даже с пустой чашкой.

– Я не нахожу его непривлекательным, – наконец призналась она.

Эвелин хитро улыбнулась. Алиса, казалось, тоже удовлетворилась этим скромным ответом и снова взялась за свой напиток.

– Сопротивляйся и позволь ему самому прийти к тебе, – настаивала она. – Еще и месяца не прошло. Со временем станет легче. И даже если он никогда не прикоснется к тебе… Что ж, это будет не так уж и ужасно. Мужское мастерство в любовных делах сильно переоценивают. Ты же, в свою очередь, ведешь не самую плохую жизнь.

– Пожалуй, нет.

Хотя это была лишь полужизнь. И ей хотелось, чтобы это чувство напряжения между ней и Кайденом навсегда исчезло. Она хотела снова почувствовать его руки вокруг себя, его губы у себя на губах, вновь ощутить, как в ее теле пробуждается то головокружительное пламя.