Читаем Любовь, и таинство, и ностальгия полностью

И других лесных гостей.


Распахнуть пошире дверь,


Зима встретится с теплом,


Оглянуться, потянуться,


А вокруг белым-бело.


Прогуляться по тропинке,


Проникаясь тишиной,


На ходу ловить снежинки


И вернуться вновь домой.


Стихи


Ведь только так рождаются стихи.


Теперь я это точно знаю.


Безумные идеи, как прилив волны,


Меня и днём и ночью накрывают.


И в мыслях мир огромен, безупречен,


Там можно спрятаться, уйти от суеты,


Бродягу накормить вкусным обедом,


Котёнка уберечь от мерзлоты.


Ведь только так рождаются стихи,


Когда в душе и грусть и радость,


А в сердце расцветают вдруг цветы,


Которые мгновенно увядают.


В стихах звучит нелепая надежда,


Иллюзия мирского бытия,


Но без неё не будет в жизни веры,


А значит, сил бороться до конца.


Люблю


Я тебя люблю, а ты устроил торги.


От чувства безысходности я злюсь.


Порой твои манеры хуже порки,


но я отчаянно любую боль стерплю.


Ведь я тебя люблю и с каждым днём


сильнее мою привязанность к тебе


осознаю. Со мною ты становишься


добрее, за тебя я жизнь благодарю.


Быть может, я в душе наивна,


быть может, слишком верю в чудеса,


но знаю, что твоя любовь невинна.


Это не я, кто подсылает палача.


Ведь я люблю тебя!


Ты не сторонник тонких ценностей


и не ценитель вкуса миндаля,


не уличить тебя в неверности


и душу не разденешь догола.


До боли трогает твоя изысканность,


скрытая в сердечной простоте,


и восхищает странная обыденность –


уйти и затаиться в уголке.


Пока ты разбираешься в себе,


а я люблю тебя… Мы поженились


в феврале. С тех пор рука в руке,


но с сердцем бунтаря.


Рутина


Тебя затягивает жизнь, её рутина.


Как часто забываешь о простых вещах.


И почему одним дано смеяться,


Когда другие плачут без конца.


 Их одолевают грусть, ненастье.


Они как будто сшедшие с креста


И знают, что во лбу распятье


Напоминает смысл бытия.


 Одни всю жизнь поют и пляшут,


Другие стонут тихо по ночам.


Они вкусили участь горькой сласти -


Да так, что тошно по утрам.


Указ


"Я не хочу!" – сказало сердце.


"Но надо!" – приказала голова.


И как ей усидеть на месте,


Когда к душе подкралась мерзлота.


"Но я люблю!" – забилось дико сердце.


"Неправильно!" – поникла голова.


Она устала забираться в дебри,


Запуталась в немыслимых сетях.


"Хотя, наверное, тебе виднее, сердце".


"Похоже, что ты заблуждалась, голова.


Я знаю толк в любовных сплетнях", -


Сказало сердце, и притихла голова.


Мораль всей басни такова…


Тебя любить совсем непросто.


С тобою, словно на вулкане,


сгорая в раскалённой лаве,


гребёшь руками вверх.


Остепенись! Горит любовь!


Она без тела, но горит.


Да и пылать ей вечность,


пока ты глуп и слеп.


Ещё любовь болит. А ты не знал?


Теперь твои глаза круглы


от удивленья. Похоже, стоит


объяснить, что это чувство


не игрушка. Однако трудно


говорить о том, что скрыто


под макушкой. Ты не созрел,


и потому всё так банально.


Снаружи умный, а внутри пенёк.


Считаешь тонкий разговор моралью -


К высокому ты просто не готов.


Легко тебе. Как что не то,


так сразу в позу, но знай,


что взрослые себя так не ведут.


Ещё не раз мои слова ты вспомнишь


и позовёшь меня. Я снова прибегу.


2016


Фарфоровые вазочки


Я пришёл к Вам в гости.


На столе печенье, чай.


Только след от трости


Оголился невзначай.


Вы меня впустили.


Чаем напоили.


Это я дарил Вам


Вазы расписные.


Много лет прошло.


Вы не изменились.


По какой причине


Вы насторожились?


Я сегодня гость.


Вы меня простите,


Что не смог помочь


Вам, когда просили.


2018


Чувственность


Чувственность, казалось бы, прекрасна,


А на самом деле тяжко дело,


Бьёшься рыбою об лёд напрасно,


Пребывая в бесконечном беге.


Заглушить бы криками из выси


Желчегонные попытки ада,


Обогнать бы быстрыми шагами рыси


Нестерпимые сраженья всем во благо.


Бросить кость к ногам непослушанья


Воспевающей твоей душой святыни,


Оторвать животрепещущее "надо"


И уйти ко всем чертям с повинной.


Чувственность, казалось бы, прекрасна,


Никому нет до неё ни капли дела,


Уговариваешь целый мир напрасно,


Умоляешь, чтобы больше не болело.


Ангел


В час отчаянный ты всегда со мной,


неприкаянный, белый ангел мой.


Ты мне нужен, внимай моему зову.


Смотри, слёзы взялись лужей


от избыточного рёва.


Крест сошёл на небосвод с закатом солнца.


Вспыхнул факел огненной тягучей бронзой.


Мы по глади, не морской и не небесной,


по земной прильнём друг к другу с нашей песней.


Обретём себя совместно и в отдельности.


Напитаемся натёкшей в сердца нежностью


и, воспрянув наконец-то духом вечности,


поклянёмся обоюдно в честной верности.


Обожди не последнюю минуту.


Наберись терпения не на час.


Разреши расторгнуть цепи муки.


Разорвать их в первый и последний раз.


Озноб


Теперь, когда на улице прохладно,


А в окна бьёт бесцеремонно дождь,


Ты не пойми меня ранимую превратно,


От чувств моих порой бросает в дрожь.


Плетёт интриги, как речные сети,


Уставшая от мыслей голова,


Всю душу пробирает в этот вечер


Её не знавшая доныне пустота.


 Всё тело изнутри трясёт в ознобе,


Когда вот так крадёшься ты ко мне


Нежданно, вопреки врождённой злобе,


Представши перед взором в тишине.


Твоей скользящей по лицу улыбкой


Все чувства вывожу на чистоту,


Как белый жемчуг, без иглы на нитку


Нанизываю впредь их красоту.


Я приглашу тебя в свою обитель


И в ней воздвигну храм твоей любви,


Перейти на страницу:

Похожие книги

Река Ванчуань
Река Ванчуань

Настоящее издание наиболее полно представляет творчество великого китайского поэта и художника Ван Вэя (701–761 гг). В издание вошли практически все существующие на сегодняшний день переводы его произведений, выполненные такими мастерами как акад. В. М. Алексеев, Ю. К. Щуцкий, акад. Н. И. Конрад, В. Н. Маркова, А. И. Гитович, А. А. Штейнберг, В. Т. Сухоруков, Л. Н. Меньшиков, Б. Б. Вахтин, В. В. Мазепус, А. Г. Сторожук, А. В. Матвеев.В приложениях представлены: циклы Ван Вэя и Пэй Ди «Река Ванчуань» в антологии переводов; приписываемый Ван Вэю катехизис живописи в переводе акад. В. М. Алексеева; творчество поэтов из круга Ван Вэя в антологии переводов; исследование и переводы буддийских текстов Ван Вэя, выполненные Г. Б. Дагдановым.Целый ряд переводов публикуются впервые.Издание рассчитано на самый широкий круг читателей.

Ван Вэй , Ван Вэй

Поэзия / Стихи и поэзия
Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира
Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира

Несколько месяцев назад у меня возникла идея создания подборки сонетов и фрагментов пьес, где образная тематика могла бы затронуть тему природы во всех её проявлениях для отражения чувств и переживаний барда.  По мере перевода групп сонетов, а этот процесс  нелёгкий, требующий терпения мной была формирования подборка сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73 и 75, которые подходили для намеченной тематики.  Когда в пьесе «Цимбелин король Британии» словами одного из главных героев Белариуса, автор в сердцах воскликнул: «How hard it is to hide the sparks of nature!», «Насколько тяжело скрывать искры природы!». Мы знаем, что пьеса «Цимбелин король Британии», была самой последней из написанных Шекспиром, когда известный драматург уже был на апогее признания литературным бомондом Лондона. Это было время, когда на театральных подмостках Лондона преобладали постановки пьес величайшего мастера драматургии, а величайшим искусством из всех существующих был театр.  Характерно, но в 2008 году Ламберто Тассинари опубликовал 378-ми страничную книгу «Шекспир? Это писательский псевдоним Джона Флорио» («Shakespeare? It is John Florio's pen name»), имеющей такое оригинальное название в титуле, — «Shakespeare? Е il nome d'arte di John Florio». В которой довольно-таки убедительно доказывал, что оба (сам Уильям Шекспир и Джон Флорио) могли тяготеть, согласно шекспировским симпатиям к итальянской обстановке (в пьесах), а также его хорошее знание Италии, которое превосходило то, что можно было сказать об исторически принятом сыне ремесленника-перчаточника Уильяме Шекспире из Стратфорда на Эйвоне. Впрочем, никто не упомянул об хорошем знании Италии Эдуардом де Вер, 17-м графом Оксфордом, когда он по поручению королевы отправился на 11-ть месяцев в Европу, большую часть времени путешествуя по Италии! Помимо этого, хорошо была известна многолетняя дружба связавшего Эдуарда де Вера с Джоном Флорио, котором оказывал ему посильную помощь в написании исторических пьес, как консультант.  

Автор Неизвестeн

Критика / Литературоведение / Поэзия / Зарубежная классика / Зарубежная поэзия