Любовь истинная и ложная. Как противостать растлению

В верующих семьях колебания в вопросах пресечения чадородия практически отсутствуют. Верующие люди хорошо понимают, что пресечение чадородия – это страшное преступление, которое погубляет души младенцев. Оно калечит многие судьбы и сказывается на жизни всего рода. Позднее мы покажем это более обстоятельно.

Часто люди не догадываются о существовании определенных законов, исполнение которых помогает не повредить душе.

Легкомыслие людей в решении вопросов о пресечении чадородия оборачивается для многих великими бедами.

В семье заболела девочка. У нее была скарлатина в легкой форме. На удивление врача болезнь не отступала, а напротив, вошла в угрожающую степень. Врач был верующим, он горячо молился о выздоровлении девочки. После прочтения акафиста Покрову Пресвятой Богородицы он просил Царицу Небесную ниспослать помощь и исцеление. «Вдруг, – вспоминает врач, – в голове моей послышались слова: “В этой семье был аборт, вот почему твоя молитва не может быть уважена”».

На следующий день девочка умерла. Мать призналась доктору, что перед этим у нее действительно был аборт. Призналась и в том, что девочку свою она травила, когда носила ее во чреве. Поэтому ребенок рос слабым – кожа да кости. Через скорбь о смерти любимого чада родители пришли к осознанию греха и к покаянию. (Газета «Православная Удмуртия», 1995 г., № 8–9).

Приведем другие воспоминания того же верующего врача (стр.12 из этой же газеты):

«Однажды меня вызвали к пострадавшему ребенку. Минут через семь я был уже в квартире пострадавшего. Мальчик полутора лет, толстенький, симпатичный, был уже мертв. Я спросил мать, как это произошло. Она ответила, что они с сыном сидели за столом и рассматривали в альбоме картинки.

Потом она пошла за другим альбомом. В это время мальчик упал виском прямо на острый угол стола.

– Скажите, а вы сами ничего плохого не сделали?

– Да, доктор, три месяца назад я сделала аборт. С того времени я стала несчастным человеком. Ужас и тоска изводят мою душу, и я ни в чем не нахожу покоя. Вот и теперь, когда так неожиданно умер сын, я сразу поняла, что это наказание от Бога за убийство.

Вскоре после этих событий приходит ко мне в амбулаторию больная женщина и просит помочь ей.

– Доктор, – говорит она, – как только я закрою свои глаза, то передо мной стоят бесы и выделывают разные штуки: гримасничают, кувыркаются на потолке комнаты. Они стучат, шумят, топают ногами, кричат: “Тебе все равно нет спасения, ты наша”. Бросаются на меня, бьют меня кулаками по спине и наводят на меня страх и ужас. Я вся в поту и в изнеможении. Открою глаза, и я их опять не вижу.

Я спросил ее:

– Скажите, сколько абортов было у вас?

– Восемь, – ответила она.

– Ну вот, вы страдаете за аборты.

При дальнейшем наблюдении оказалось, что нет ни одной женщины, которая бы после аборта не пострадала, так или иначе, рано или поздно. Примеров к тому можно привести несчетное количество».

Вспоминает Антуан Лисец (по материалам ассоциации «Жизнь», листок № 3).

«В женской консультации молодую беременную женщину отговаривали от аборта. Сидевшая неподалеку посетительница клиники долго прислушивалась к этому разговору. Она вдруг подошла к беременной и громко сказала:

“Много бы я дала, чтобы сейчас быть на твоем месте. Роди этого ребенка, дай ему жить, а себя не лишай счастья материнства. Семь лет назад я сделала аборт, и сейчас никакой врач мне не поможет. Я не могу иметь детей”».

Жить нам приходится в мире, который отягощен нечестием многих поколений. Печать этого нечестия ложится на каждого из нас от колыбели и уйти от нее, кажется, невозможно. Годами, веками устоявшиеся пагубные традиции и представления заражают людей и порабощают разум. Трудно приходится слабому человеку в той среде, где и самый воздух отравлен произволом.

Протоиерей Дмитрий Смирнов в день памяти Вифлеемских младенцев в своей проповеди приводит примеры, которые отражают нашу сегодняшнюю действительность (см. его книгу «Спаси и сохрани»).

«Многодетных у нас не любят. Это свидетельствует о том, как заражено, пропитано наше общество грехом детоубийства. Если многодетная женщина подходит в магазине без очереди, то многие начинают кричать:

“Не давайте ей без очереди, нарожали!…”.

Приходит пятнадцатилетняя девочка на консультацию и врач тут же, ни слова не говоря, дает ей направление на убийство ребенка. А если она возражает: “Я не хочу”, – то с ней начинают спорить».

Здесь мы видим, как закон формирует поведение людей, когда преступление не пресекается и не наказуется обществом, а, наоборот, поощряется. Тогда оно переходит в разряд нормы и перестает отягощать совесть сознанием вины.

Но вина человеческая, думаем, от этого не умаляется, а с годами все более накапливается, в разной степени, разными путями воздействуя не только на настоящее, но и на будущее. Кровь страдальческая младенцев убиенных, души их загубленные будут взывать к отмщению и покаянию. Вразумление же за кровь невинных детей неотвратимо.