Любовь к фарфору

–А если б не поймал? Если б чашка мне пальцы переломала? Вы – настоящий диктатор, мисс Уинд.

–Никогда ранее не замечала за собой такой агрессии…– забормотала девушка.

–Будущий муж, наверняка, будет сажать Вас на цепь. Если вообще кто-либо рискнёт взять в жёны феминистку.

–Как мне надоели эти Ваши отзвуки плохого воспитания…

И вторая чашка, из которой пила её сестра, полетела в голову Планше. Он отскочил, посуда разбилась о дверь.

Художник иронизировал:

–Да, всем давно известны Ваши изысканные манеры, деликатность и утончённость общения, спокойные, мягкие переговоры.

Она выскочила из-за стола, подбежала к нему и стала бить его кулачками по предплечьям.

Он лукаво говорил:

–Если Вы будите так бить и измываться надо мной – боюсь, я долго не протяну.

Исидора опомнилась:

–В самом деле, что это я так разозлилась…Виновата бессонная ночь и больная голова, наверное…

–А вовсе не склочный характер,– подтрунивал Андре.

Девушка отошла на шаг к вешалке, достала из сумочки купюры и протянула их художнику.

–Возьмите, получите свою компенсацию, только умерьте свой пыл острословия, мсье Планше.

Мужчина взял купюры, сунул в карман пиджака. И заключил Исидору в объятия, припав к губам.

Она отстранилась, слабо моля:

–Не надо, моё сердце хрупкое, как фарфор. Я боюсь, что разбившись, сердце не сможет больше никого полюбить.

Андре быстро выскочил из её кабинета.

День ясный, жизнерадостный. Раннее лето ещё не несёт изнурительной жары, но всё уже распустилось и дышит зеленью. Над землёй парят сентиментальные лебеди. Ручей, прячущийся в траве, извивается и искрится, его весёлое журчание, словно голос земли, которая радуется своему процветанию и свежести. Обновлённая своей свежей зеленью природа жаждет новой потрясающей страсти, усиливая тягу сердец.

Андре Планше с мольбертом рисовал в парке за городом. Рядом бегали пятилетний рыжий сын Джеймс и племянники: девятилетний Даниэль и застенчивая пятилетняя Астерия.

К художнику подошёл друг-трубочист, предложил выпить. Тот отказался.

Франклин Ваттон поразился:

–Отрёкся от Бахуса? Дал зарок?

–Что за глупые замашки давать зароки, обеты…Монахи вон дают обет безбрачия…ничего более нелепого не сыскать! Если они любят Бога, то должны продолжать жизнь! Бог же завещал: «Плодитесь и размножайтесь!».

–А сам-то что не женишься?

–Не нашёл музу.

–Меня ты можешь не обманывать. Ты хочешь спрятаться от любви в другом мире, в мире иллюзий. А вон идёт та, от которой ты и бежишь в страну сказок. Та, что изводит тебя.

К ним шла Исидора Уинд в сиреневом платье. Она купила воздушные бумажные шарики и раздала детям, которые бегали вокруг художника.

Леди поздоровалась с трубочистом:

–Мистер Ваттон.

–Миледи Уинд,– кивнул Фрэнк.

–Какая умильная мордашка у того рыжего мальчугана, как у утёнка или котёнка. Даже плакать хочется,– говорила Исидора.

–Это мой сын Джеймс,– довёл до сведенья служащий.

–А я вот тоже сегодня здесь гуляю…На душе радостно от пения птиц.

–Весна,– кивнул художник.

–Почти лето,– поправил друг-трубочист.

Исидора заглянула в рисунок Андре, изумлялась:

–Как Ваше воображение рождает такие дивные образы? Вы сразу видите все эти деревья? Эти персонажи?

–Приглядитесь. Вот это дерево растёт возле моего дома…– помогал ей определить француз.

–А эта фея похожа на меня…– выдохнула девушка.

–Может, это муза?– усмехнулся Фрэнк.

Андре зло на него глянул. Трубочист попрощался, сняв шляпу, и ушёл.

Леди продолжала изливать лесть своему художнику:

–Это чудо, когда из под руки выходят дышащие жизнью олимпийские боги.

Планше поделился:

–Я тоже ликую, когда мои замыслы воплощаются на фарфоре и на рисунке.

–А как это творить? Что Вы чувствуете, когда рисуете?

–Эмоциональный взлёт. Экзальтация.

–Вы испытываете восторг?

–Конечно! Беспредельное счастье творить.

–Поймай белочку!– потребовал Джеймс, дёргая её за юбку.

–Я не умею скакать по деревьям,– рассмеялась Исидора.

–Пусть папа и дальше стоит здесь, а ты пойдёшь играть в мяч с нами,– потребовал мальчик.

–Не приставай к чужым тётям!– одёрнул сына Андре.

–Это не тётя, это же фея!– делая удивлённые глаза, доказывал ребёнок.

Девушка опять рассмеялась.

–Мне не трудно, я поиграю с Вашим сыном,– сказала начальница.

Она отошла на пару шагов, обернулась и заметила:

–А Вы – молодец. Бросили пить.

–Это всё преобразующая сила любви.

–Вы влюблены?– растерянно переспросила Исидора.

–Поговорим об этом завтра, на работе, не хочу, чтоб слышали сын и племянники.

У леди Уинд мяч падал из рук во время игры, она была рассеяна и уже не улыбалась. Затем попрощалась и ушла.

Андре Планше зашёл в кабинет Исидоры только перед уходом с работы, вечером.

С порога он спрашивал:

–Вот Вы девушка образованная, с фантазией, подскажите, что мне подарить будущей жене, чтобы понравиться?

–Можете выбрать любой сервис, я спишу с Вашей зарплаты его стоимость,– ледяным, официальным тоном отвечала начальница.

–Совсем не романтично идти на свидание с огромной коробкой.

–Тогда я не пойму что надо от меня,– раздражённо заметила Исидора.

–Я же говорю: совет нужен. Какая Вы непонятливая.