Любовь моя

– Я бы не могла позволить себе достигать своих целей путем унижений. Такая борьба неплодотворна и противна! – возмущенно заявила Жанна.

– А я могла бы пойти на многое, но только ради великой цели. Но не нашла я для себя такой точки приложения.

– А эти, Пресняков и Лепс, они лучше, что ли уже названных нами? Только их «толкали». Один с кошачьим, по его собственному мнению, визгом, другой с диким воем «поет». Ночью на улице такого услышишь, напугаешься. Помню, в раннем детстве в деревне у бабушки выгляну после двенадцати ночи за околицу и слушаю, как молодежь из клуба возвращается и поет чистыми звонкими голосами так, что душа радуется! А эти… – раздраженно закрутила головой Аня.

– Для кого-то и они милы и приятны. На их концертах колеблется море рук, – напомнила Жанна.

– Это не комплимент их фанатам. Музыка музыкой становится не в ушах, а в мозгах. Высокая музыка и поэзия подвластны не всякому слуху. А эта молодежь – планктон, она машет руками, чтобы не чувствовать себя разобщенной. На таких концертах она представляет себя включенной в жизнь. Ей нужен примитивный текст, ритм и «оживляшь». Сейчас многое делается напоказ, – сказала Инна.

– Жестоко. Человека делает счастливым хорошее общение. В интернете иллюзорный мир взаимоотношений, без контакта с людьми, поэтому коммуникативные связи в нем не развиваются, не укрепляются, а потребность есть. У молодежи нет единого информационного пространства, нет ценностей, их объединяющих. Она ищет их, «кучкуется», – по-своему объяснила поведение молодых людей Аня. – Глубина взаимоотношений в их среде зависит от многого, в том числе и от уровня преподносимого со сцены.

– Вдруг эти артисты – фанаты дела, которым занимаются? – примирительно предположила Жанна.

– А не денег и славы? – фыркнула Инна.

– Может, мы не понимаем современной попсовой музыки? И если учесть, что мы приверженцы традиций, классики… – попыталась стать на сторону молодых Жанна.

– Отличать хорошие эстрадные певческие голоса от никудышных мы тоже умеем. А теперь кого хочешь могут вознести… – вздохнула Аня. – Меня пугают «дружные» эмоции толп фанатов примитива. Сначала им внушат, что этот безголосый певец прекрасно поет, потом вдолбят в пустые головы, что бузить, бить стекла и жечь машины тоже интересно. И они помчатся всей гурьбой как тупое стадо недовоспитанных, недоученных… Это стоит их внутренних «завоеваний»?

– Нашла чего бояться!

– Это надо поощрять? Японский городовой! Край непуганых идиотов.

– Аня, как грубо, – обескураженно поморщилась Жанна. – И это ты о наших согражданах?

– О них, болезных.

– Охолонь. Не нам их судить. Подождем лет двадцать, а вдруг они, эти певцы и их сторонники вознесутся выше многих им подобных? – усмехнулась Инна.

– Но это же будет деградация!

– «И не говори, кума, у самой муж пьяница», – студенческой шуткой расслабила Инна Аню.

«Не сформировали мнение? Сколько лишних слов мы произносим», – устало подумала Лена.

– А если без грязного пиара не блатному таланту не пробиться? Какого «витамина» не хватает в воздухе, чтобы талантливые люди научились без унижений достигать известности, которой они достойны? Как еще привлечь внимание к своей персоне? Может у этого Гарика талант композитора, режиссера или великого артиста? Ему в землю его зарывать? Ты хочешь, чтобы он выглядел как мокрая обиженная курица? Моя бабушка говорила: «Отринь страх, бойся до битвы, а не во время нее». Молодец, что борется, пробивается. Я слышала, что сам Тодоровский его поддерживал, – сказала Жанна.

– Из уст самого Гарика? То к одной знаменитости прибивается, то к другой, чтобы что-то урвать, – усмехнулась Инна. – Известный прием. Хотя, иногда знаменитости, потворствуя своим слабостям, любят приближать к себе нетривиальных людей не из своего круга и облагодетельствовать, выдавая им минимальный кредит доверия. В просторечье это называется…

Аня ее перебила:

– Может и хорошо, что пробиваются люди из народа, они свежую кровь вливают в искусство.

– Возьмем хоть певца Пенкина. Сколько лет не признавали! Но ведь талант! Что отнюдь не облегчало ему жизни. Даже напротив, – заметила Жанна.

– Признание пришло через прозрение? Не пристало Пенкина загонять в одну когорту с этими… типа Бори, – недовольно заметила Аня.

– А мне Пенкина мешали слушать его непривычно яркие наряды. Он казался мне гомиком. Наверное, у него был такой сценический имидж, но это во мне вызывало возмущение и одновременно горечь. Я не злорадствовала, сочувствовала ему. Человеку приходилось жертвовать многим, – жалостливо пробормотала Жанна.

– Фу! Сплетни. Пенкин хотел как-то выделиться, чтобы его наконец-то заметили, а ты причислила его к нравственно ослабевшей молодежи.

– Моисеев своим «талантом» портит Пенкину карму? – снова принялась дразнить Инна Аню. – Правда его способ далеко не… Но за неимением лучшего…

– Талант пошлого комика, что ли?

– «Дотумкала». Дошло на пятые сутки. Ты неотразима!

– Не можешь, чтобы не укусить. Люби людей без признаков высокомерия, – назидательно сказала Жанна и подумала раздраженно: «Обычно, чем ниже человек душой, тем выше он задирает нос».