Любовь напоказ

Я с хохотом повалилась на деревянный мост и уставилась в небо. Вскоре рядом появилась Дженни. Она изучающее разглядывала меня, точно я была мозаикой, которую надо собрать. Словно это можно было сделать всего за одно движение, в чем я сильно сомневалась. Потому что частички моей души были повсюду. У мамы, у Касси, даже у папы. У Бретта. А теперь некоторые из них опустились на самое дно озера. Страницы промокли, а буквы расплылись.

– А вдруг мы обе ошибались? – медленно проговорила Дженни.

Я вскинула брови и приподнялась, чтобы лучше ее видеть.

– Это ведь книги, Бекка. А не реальная жизнь. Нельзя воспринимать всерьез то, что в них написано, и ждать, что оно волшебным образом повторится с тобой. Такого не будет. – Она выдержала паузу, достала из мешка очередную книгу и положила себе на живот. – В реальности парни совсем другие. Да и все по-другому. Никто не стоит под твоим окном с бумбоксом…

– Это из фильма, а не из книги.

В ее взгляде отчетливо читалось: Помолчи секундочку.

– Я к тому, что никто не сможет воплотить идеалы, которые ты почерпнула из книги, прочитанной в четырнадцать лет. А вот Бретт – Бретт настоящий. И он рядом. Это ведь куда лучше, разве нет? Пускай и от ошибок никто не застрахован!

– Ну, может…

– Он ходит по школе как в воду опущенный. Все знают, что случилось в его семье. Ему сейчас непросто. Уверена, подруга ему сейчас не помешает… а девушка – тем более.

– Фейковая девушка, – уточнила я.

Дженни толкнула меня в плечо.

– Да ну тебя! Может, все и начиналось, как выдумка, но к чему привело?

Я приподнялась на локтях.

– Отдай мне мешок.

Дженни нерешительно передала его мне.

– Больше не будешь загрязнять водоемы?

– Не буду, – пообещала я.

– А с Бреттом поговоришь?

– Однозначно.

– Знаешь, – помолчав немного, сказала Дженни, глядя в небо, – я хочу, чтобы ты была счастлива. А с ним ты казалась очень счастливой.

– Пожалуй, так и было.

– Дай ему время. Пусть пока сосредоточится на маме, на семье. Как только он со всем разберется, он вернется.

– Откуда ты это знаешь? – спросила я.

– Некоторые уходят навсегда. Некоторые – возвращаются.

– Как ты, – напомнила я.

Дженни улыбнулась.

– Именно.

Я встала с мешком в руках. Он обмяк в моих ладонях. Книг в нем почти не осталось. Я подумала, а не выбросить ли его, не полюбоваться ли, как он тонет, но решила, что не стоит. Может, однажды я возьму какую-нибудь из этих книг и порадуюсь, что не уничтожила их. А может, этот день не настанет вовсе, и книги так и продолжат пылиться на полке. Как бы там ни было, с моста я ушла с мешком. Дженни шла следом.

Ветер набирал силу, шелестел в ветвях, и я почуяла запах чего-то жареного. Кажется, пончиков. Почему от озера пахнет пончиками? Тут я повернулась к Дженни и поняла, что не от озера. А от нее. И вспомнила, что мамина пекарня находится через дорогу – должно быть, оттуда-то Дженни и пришла!

– Ты была у мамы в пекарне! – воскликнула я.

– Эти «котики с вареньем» вызывают зависимость! – пошутила она.

Бретт

Папа настоял на том, чтобы мы обратились к психологу. Ему взбрело в голову, будто многочасовые сеансы для всей семьи помогут нам преодолеть кризис, точно его измена была не более чем выбоиной на дороге, объездом на нашем пути. Что, если мы проведем несколько часов на диване за разговором с чужим человеком, все волшебным образом наладится, и семейная жизнь возвратится в прежнее русло.

Я категорически отказался от этой затеи. Но мама… Мама была обеими руками за.

Поэтому в итоге мы все втроем оказались на диване в кабинете доктора Ким. Она делала пометки всякий раз, когда родители что-нибудь говорили. Папа уже пятый раз произнес «мне очень жаль» и «это ошибка», а мама израсходовала две пачки бумажных платочков. Я же хранил молчание. Сеанс уже подходил к концу.

Доктор Ким посмотрела на меня.

– А ты все молчишь, Бретт, – заметила она. – О чем думаешь?

– Ни о чем.

– Кажется, тебе тут не слишком комфортно, – продолжала доктор Ким.

Я посмотрел на маму. Та наконец перестала плакать. Я приехал сюда только ради нее. Сам я с удовольствием сменил бы в доме все замки и не пустил отца на порог. Но она – она решила дать ему шанс. И я согласился, лишь бы это ее порадовало.

– Верно. Мне здесь не нравится, – ответил я, отвернувшись от мамы. Взял со столика мячик-антистресс и сжал его в пальцах.

– Почему?

Я разжал хватку, наблюдая за тем, как мяч распрямляется до нормальных размеров.

– Мы, вроде как, собрались тут мою семью спасать, а?

Она нахмурилась.

– По-твоему, она в беде?

– Да, – ответил я.

Если доктора Ким и злили мои односложные ответы, виду она не подавала.

– А ты хочешь, чтобы твою семью, пользуясь твоей терминологией, «спасли»? – спросила она.

Я опустился на диван и крепче сжал мячик, пока костяшки не побелели.

– Хочу.

Доктор Ким улыбнулась и энергично продолжила что-то записывать в свой блокнот.

– Для начала уже хорошо. И каким же, по-твоему, должен быть первый шаг к спасению?

Вопрос совсем не сложный.

– Он должен уйти.

Папа закрыл лицо руками. Мама позвала меня по имени, но доктор Ким ее перебила.