Любовь не по правилам (СИ)

— Ох, Маша, не знаю что и ответить. Хорошо, с одной стороны. В самый тяжелый момент, сразу после инсульта, прогнозы врачей были очень пессимистичными. Резеда была практически полностью парализована, только глазами вращала туда-сюда. Я старался не думать о худшем, но поневоле мысли всякие были. А теперь уже куда лучше, проблемы только с ногами — так пока и не может она ходить. Но мы боремся, не сдаёмся!

— Какой вы молодец!

— Да чего ж я молодец, — улыбнулся Петр, ловко встраиваясь в поток машин на третьем транспортном кольце. — Можно подумать, у меня был выбор.

— Да выбор-то всегда есть, — удивилась Маша. — Не все такие стойкие, некоторые сдаются, убегают.

— Куда же мне бежать из своего дома и от своей жены? — недоуменно отреагировал Пётр. — На кого же мне было её бросать? Доктор сказал, что в инсульте главное — уход. Можно вытянуть человека с того света, а потом просто угробить плохим уходом. Тут не побросаешь — столько хлопот было, некогда было задумываться. К тому же, Резеда — очень редкий человек. Я и среди мужиков-то таких мало встречал, а тут — женщина. Сила духа у нее — всем на зависть. Не сдается, борется. Нервничает, конечно, Но что поделать, как тут спокойствие сохранять.

Хороший он все-таки мужик, думала Маша. Верный, любящий, преданный. Даже странно: Резеда — обычная тетка, не слишком умная, шумная, с «закидонами». А такого мужика себе оторвала!

— Сейчас вот только тяжело, — продолжал, тем временем, рассказ Петр.

— Плохо себя чувствует она? — поддержала беседу Маша.

— Да нет, с самочувствием-то как раз всё более или менее нормально. Просто тяжело ей, срывается то и дело, нервы ни к чёрту, мнителная стала, ревнивая.

Ей-то тяжело, да ведь и ему тяжело, думала Маша. Она не знала как поддерживать дальше эту беседу. Задавать вопросы? А вдруг Петр сочтёт это неуместным любопытством? Не задавать — тоже нехорошо, может показаться ему равнодушной. Она решила помолчать. Если есть потребность выговориться — он сам всё расскажет, без её помощи.

А Петру особой помощи и не требовалось. Чувствовалось, что накипело у него, накопилось, так что он рассказывал всё сам, без наводящих Машиных вопросов.

О том, что, несмотря на все предпринимаемые меры — физиотерапия, массаж и массажисты один другого известнее и дороже, лечение в санаториях — прогресса с ногами у Маши почти не было. Максимум чего удалось добиться — в ногах появилась некоторая чувствительность. Но ходить и даже вставать на ноги она по-прежнему не могла. Врачи успокаивали их, говорили, что Резеда — не девочка, поэтому регенерационные процессы в организме быстро идти не могут. Надо набраться терпения и работать. Обещать, что она снова пойдёт им никто не обещал, но осторожные оптимистичные прогнозы всё-таки делались.

Характер Резеды после болезни очень изменился. Для Петра это оказалось неожиданностью, хотя врачи его об этом неоднократно предупреждали. Несгибаемо оптимистичная женщина, невероятно целеустремленная и решительная, после болезни она изменилась: часты смены настроения, обиды, немотивированная агрессия. В такие моменты она проклинала болезнь и свою судьбу, придиралась к Петру, совершенно изводя его своими упрёками. Появилась и ревность, что отчасти можно было понять: здоровый, полноценный мужик, при ней, почти инвалидке, он ведь почти на 10 лет младше ее. Она пыталась за собой следить, скачивала из интернета какие-то диеты, упражнения, но, не видя быстрого и заметного результата, срывалась, накидывалась на сладкое, неизменно поправляющее ей настроение, и всё начиналось сначала.

Пётр тянул выпавший на его долю воз с честью и достоинством рабочей лошади, которая каждое утро впрягается в работу, не задаваясь мучительными экзистенциальными вопросами, а просто берёт и пашет. Он так просто рассказывал об этом Маше, ловко виляя в вечернем густом автомобильном потоке, просто — о сложном, о своем ежедневном тихом подвиге: полный рабочий день небольшого предпринимателя, со всеми обычными тяготами и дерготнёй, со стремлением не упустить ни одной возможности, которые попадаются на пути, чтобы заработать и приподняться немножко. А потом, вечером — больная, издёрганная болезнью, капризничающая жена. Именно вот эта простота, отсутствие в его рассказе жалобных интонаций и рождали у Маши особенно щемящее сочувствие.

Расходы семьи увеличились, а доходы упали. От бизнеса Резеды пришлось отказаться: Петр едва смог спасти свой бизнес, в метаниях между больницей и офисом с трудом удерживая небольшое туристическое агентство на плаву. За вторым предприятием уследить в этот момент не было никакой возможности. Брачное агентство «Вместе!» в момент, когда Резеду свалил инсульт, только-только вышло на нулевую отметку, сведя между собой доходы и расходы. Так что наемного менеджера они себе позволить в тот момент не могли, закрытие компании стало единственным выходом.