Любовь по обмену

А еще мне приходится все чаще смотреть на календарь. Я в самом начале пути, и в моем распоряжении всего несколько месяцев. Всякий раз приходится возвращаться к мысли, что однажды все закончится. Пусть сейчас этот день кажется таким далеким, но он непременно настанет, и решить, с чем остаться к этому сроку, должен я сам.

Сделать первый шаг, разрушить ее жизнь и уехать в Штаты?

Или не сделать его и жалеть об этом всю оставшуюся жизнь?

Все очень сложно.

И пока я размышляю об этом, она каждый вечер после наших занятий поднимается к себе в комнату и звонит своему бойфренду. Долго разговаривает или переписывается, а я не могу найти себе место! Хожу из угла в угол, отжимаюсь, качаю пресс, крепко сжимаю челюсти. Даже звонки маме не помогают.

Приникая ухом к стене, почти слышу ее голос: мягкий, щебечущий, переливистый. И жду, жду, что он вот-вот утихнет. Смотрю на часы. Потом пишу сообщение, получаю ответ и как обезумевший собираюсь и несусь к ее окну, чтобы отнять еще пару часов у сна и посидеть рядом с ней, пряча замерзшие уши в капюшон худи, которая ни черта, если честно, не спасает от холода.

Зато Зоя спасает. Улыбнется, и вместо крови по венам у меня течет густой разогретый сироп, а в груди разгорается пожар.

Зоя – моя болезнь, она же – лекарство.

Не могу дождаться, чтобы принять дозу.

-8-

Зоя

Удивительно, но осень решила порадовать нас бабьим летом. Таким теплым и по-летнему душным, что я долго не могла решить, брать с собой куртку или купальник. Взяла и то и другое – в одном можно будет вечером погулять, в другом баню посетить. Главное, не перепутать.

Еще раз проверила все по списку и закрыла сумку на замок. Готово.

Джастин вообще не понял, что его ждет, поэтому собирался с воодушевлением. Старые джинсы Стёпки оказались ему коротки, поэтому он поехал в своих – чистеньких, светлых. Кроссовки чужие тоже надевать отказался, сказал, что грязь его не пугает. А вот старомодную куртку, которую достали из маминых запасников «на всякий пожарный случай», американец под строгим взглядом моего отца все же надел.

– Я иду, – показывает папа, топая и для наглядности высоко поднимая колени.

– Э… окей, – кивает Джастин. На нем та самая куртка с полосками на плечах и широкими рукавами – мама ее специально выстирала. Готова поспорить, что эта вещь навевает им с отцом воспоминания о далекой романтической молодости. Так и вижу, как они сидят у костра возле речки вдвоем и смеются над папиными шутками.

– Я… и-ду, – послушно повторяет американец за моим отцом.

– Ты, – папа указывает на него, – идешь.

Парень кивает.

– Я, – произносит он, изображая ходьбу, – идешь!

– Ладно, проехали, – хмурится папа. – Продолжим, как вернетесь.

Стою у лестницы, на плече спортивная сумка, смотрю на довольного Джастина и хихикаю. Вот вылитый же бард! Не хватает свитера с высоким горлом в ярко-оранжевый ромбик, старой гитары на ремне и приплюснутой кепки.

– Привет, как дела? – восклицает он, заметив меня.

– Прекрасно!

Качаю головой, гадая, когда же он наконец избавится от привычки спрашивать всех о делах, словно это интересует его больше всего на свете.

– Джастинушка, – подходит мама и оглядывает его со всех сторон, – you look good[4], сыночек.

– Спа-си-ба! – Американец расцветает, ведь его уроки английского начинают давать свои плоды.

Мама явно делает успехи, особенно в произношении. Теперь о ее «вэлкам ту Раша» мы вспоминаем только со смехом.

– Посидим на дорожку? – предлагает папа.

– Мы же недалеко уезжаем, – пытаюсь возразить я, – и ненадолго, пап.

Но все бесполезно. Он уже усаживает растерянного Джастина на диван и жестом приказывает нам опуститься рядом на стулья.

– Традиция, – объясняю я. – Перед путешествием положено присесть и помолчать немного.

– Оу… – понимающе тянет гость и делает серьезный вид, – посидим.

Мы молча переглядываемся, а американец наверняка гадает, чем же продолжится странный ритуал, но не проходит и пяти секунд, как папа вскакивает и громко восклицает:

– Все! – Радостно потирает ладони и улыбается. – А теперь дуйте на свои соревнования.

– Всьо, – повторяет за ним Джастин, поднимаясь с дивана, – дуй-ти.

И мы идем к двери, за которой нас ждут свобода, много свежего воздуха, лес, речка и комары.

Поправлюсь: американец также ждет встречи с медведями. Наверняка поэтому он и спрашивал у отца вчера про перцовый баллончик. Хорошо, что тот ни черта не понял, – русские на медведя только с голыми руками ходят.

Джастин

Похоже, я выгляжу просто прекрасно, потому что прохожие смотрят на меня с интересом. Эта винтажная ветровка приковывает взгляды, многие одобрительно улыбаются, другие даже смотрят вслед.

– Снял бы ты ее пока, – предлагает Зоя, когда мы сворачиваем к магазину.

– Ты права, сегодня реально как-то жарко. – Скидываю куртку, сворачиваю и убираю в рюкзак. – Тебе помочь?

– Да, спасибо. – Она передает мне свою сумку.

Та достаточно легкая, весит не больше пары килограммов.

– Может, лето все-таки передумает и вернется? – спрашиваю с надеждой.

В глазах Зои написано все, что она думает о моей наивности.