Любовь по-санкюлотски

Шабо, равно как Базир, как Делоней, депутат из Анжера (которым потом занялась мадемуазель Декуен), а также значительное число других великих революционеров, был всего лишь марионеткой, которым, дергая за нитки, управляла баронесса Эльдерс, доставляя огромную радость иностранным государям, мечтавшим о том, чтобы ослабить Францию…

Эта связь, однако, не мешала бывшему капуцину вести разгульную жизнь, которую требовала его богатая натура. В компании Базира и «девиц полуподвала» он организовывал шумные вечеринки. Виконт де Бональ, его биограф, сообщает нам на этот счет следующее:

«Он предавался самым скандальным оргиям. Очень редко он ложился спать с незатуманенной винными парами головой, и много раз его напарникам по разврату приходилось укладывать его в постель мертвецки пьяным. В конце концов терпение хозяина дома лопнуло, и, одолеваемый бесчисленными жалобами других жильцов, он заявил Шабо, чтобы он переезжал на другую квартиру».

Шабо поселился в доме номер 18 по улице Сен-Тома-дю-Лувр в довольно комфортабельной квартире, снятой благодаря щедрости одной вернувшейся из эмиграции маркизы, про которую Луи Гастин сказал, что «привлекательности в ней было мало, но зато денег в кошельке более чем достаточно».

Именно в это время известный барон де Батц, желавший «опозорить Революцию, посрамив ее апостолов», и начавший собирать досье на всех депутатов Собрания, узнал, какую распущенную жизнь вел этот деятельный член Конвента.

— С помощью такого человека, — сказал он своим друзьям, — я смогу облить Революцию грязью с головы до ног и спасти монархию…

Побыв игрушкой в руках баронессы Эльдерс, Шабо в скором времени стал марионеткой в руках барона де Батца.

Тот направил к бывшему монаху-капуцину двух австрийских евреев, братьев Шренфельд, бывших его агентами и слывших в Париже самыми честными якобинцами-республиканцами. Они работали во Франции под именами Юниуса и Эммануэля Фрей. Для того чтобы усыпить подозрительность Шабо и полностью сделать его зависимым от себя, эти два человека, естественно, использовали женщину.

Женщиной этой была их шестнадцатилетняя сестра Леопольдина. Они представили ее бывшему монаху-капуцину как ангела добродетели и нежности. У нашего члена Конвента при виде ее глаза тут же налились кровью.

— Леопольдина в Париже совсем недавно, — лицемерно заявили братья. — Но ей уже сделано несколько предложений о замужестве. Следует признать, что она, конечно, довольно красива, да и о приданом таком, какое за ней дается, может мечтать любой принц…

Уловка была слишком грубой. Однако же она сработала, и Шабо, увлеченный богатством братьев Фрей, немедленно попросил руки Леопольдины…

Агенты барона де Батца торжествовали:

— С какой радостью мы отдадим нашу дорогую сестричку замуж за такого патриота, как вы, — заявили они.

И, уверенные в том, что отныне добыча у них в руках, объявили, что приданое может быть выплачено не ранее 1798 года. Ослепленный шикарным образом жизни своих будущих родственников, жених безоговорочно согласился с этим условием.

Свадьба состоялась в октябре 1793 года, и, как рассказывают, «Шабо получил не сравнимое ни с чем удовольствие, познакомив свою молодую жену со сладострастием любви»… До он, бедняга, был бы очень сильно разочарован, если бы узнал, что наивная Леопольдина на самом деле была выпускницей «гарема» австрийского императора Иосифа II, которому братья уступили свою дорогую сестричку…

Молодожены поселились в доме номер 19 по Анжуйской улице у братьев Фрей, которые назначили им ежегодное содержание в 4000 ливров.

Освободившись таким образом от всяких материальных забот, Шабо с той поры стал все свое время проводить в постели с Леопольдиной, которая, представляясь невинной девочкой, демонстрировала ему возможности своего темперамента маленькими дозами.

Вот тогда-то один из друзей братьев Фрей, член Конвента Делоне, и получил от барона де Батца приказ приступить к действиям. Как-то вечером Делоне невинным голосом попросил Шабо стать его посредником и вручить Фабру д’Эглантину сумму в сто тысяч франков за участие в одном очень интересном деле.

— Вы на этом тоже сможете заработать сто тысяч франков, — добавил Делоне.

Шабо пообещал подкупить Фабра.

Назревал первый скандал республиканского режима…

План барона де Батца был прост: Делоне должен был с трибуны Конвента начать атаку против Ост-Индской компании, которая была воссоздана Калонном в 1785 году и продолжала, несмотря на происходившие события, выплачивать своим акционерам огромные дивиденды.

— В конце вашей речи, — сказал ему барон, — вы потребуете ликвидации этой компании. Тогда Фабр, по согласию с Шабо и Базиром, выдвинет проект декрета о ее ликвидации, что вызовет обесценивание ее акций, которые вы немедля скупите…

После этой операции Фабр должен был выступить против декрета, заявить о несомненной необходимости существования этой компании и поднять таким образом цену на ее акции…

Все было выполнено точно, и бывший комендант, тративший огромные деньги на женщин, принял предложение Шабо.