Любовь по закону подлости

А потом появилась она. Невероятной красоты голубая парюра. Колье состояло из россыпи камней, собранных вокруг трех голубых — два по бокам меньшего размера, и один в середине — крупный и пропускающий сквозь себя свет. Благодаря белому золоту, тонкому и ветвистому, красоту бриллиантов ничего не затмевало. Серьги были длинными и висящими, в форме растущего дерева, корнем которого являлся ограненный в форме куба камень. Может, создатель и не вкладывал в произведение такой глубокий смысл, но я его здесь увидела: самое чистое и сокровенное прячется глубоко внутри, в корнях. Завершающим элементом набора было простое кольцо, но вновь красота и прозрачность голубого алмаза заставляла замирать и не отводить от него взгляд.

— Тебе она нравится? — тихо спросил Лик, и я кивнула. — Начальная стоимость двадцать миллионов тирлингов. Самый дорогой экспонат на сегодня. Хочешь, я тебе его подарю?

— Я сама могу его купить, — уверенно заявила я и наклонилась ниже. — Лик, наша помолвка — фарс. Не хочу быть тебе обязанной. Свои расходы я в состоянии оплатить сама.

— Ты выиграла всего сто миллионов.

Я едва не хмыкнула. Как же меняются приоритеты! Раньше и мне, и Лику, судя по его реакциям, сто миллионов казались баснословной суммой!

— Демио заплатил в десять раз больше положенного. Так что я все же куплю парюру сама, — ответила я.

После представления всех пяти моделей начались торги. Суммы доходили до пятисот миллионов тирлингов! Я даже не представляла, сколько это будет весить в монетном эквиваленте. Должно быть, займет весь этот дом! И даже двор.

Когда в качестве лота вывесили мою парюру, я оживилась. Опыта подобных торгов у меня не было, но мне уже очень хотелось «повоевать» за свой приз. Аукционист назвал первоначальную сумму и стукнул молотком.

— Тридцать, — предложила я, и сумму быстро перебили, поэтому пришлось предлагать следующую: — Пятьдесят.

Вновь перекрыли. Так голубая парюра всего за десять минут перевалила за семьсот миллионов, и я одумалась. Зачем мне какое-то украшение, которое мне даже одеть будет некуда? В конце концов, я не готова заплатить такие деньги.

— Восемьсот, — неожиданно сказал Демио, который до этого хранил молчание.

В зале зашептались. Все взгляды скрестились на мне, ожидая от меня следующего хода. Демио встретился со мной глазами, и в них читался вызов. Мол, давай, попробуй сказать своё слово. Что-то внутри меня дернулось, и я захотела ему ответить.

— Восемьсот пятьдесят, — назвал следующую сумму я, и зал застыл в ожидании ответа.

Что будет, если я уступлю? Проиграть Демио не стыдно, но мысль о том, что эту парюру будет носить кто-то другой, убийственна. Нет, убийственна другая мысль: этим «кем-то» будет будущая жена Демио Диксандри.

— Миллиард, — объявил водный маг.

Он ждал от меня вызова. Ждал и не мог дождаться, а стуки молотка все продолжались. Наконец, с третьим ударом аукционист объявил, что последний лот уходит конфьеру Диксандри. Аукцион подошел к концу.

Всех поблагодарили за участие и попросили покупателей пройти в кабинет для контактной информации, чтобы завтра можно было обсудить сделку. Я немного расстроилась, но пирожные у банкетного стола быстро сняли напряжение. Теперь гости в зале обсуждали не нашу с Ликом помолвку, а прошедшие торги, особенно им запомнилось противостояние «бывших любовников».

Интересно, когда это я из потенциальной невесты успела переквалифицироваться в «бывшую любовницу»? Но толпе рот не заткнешь, можно лишь умело увести их разумы с верного пути, поэтому я решилась на вызов.

Попросив оркестр сменить сонату на выбранную мной мелодию, я повела Лика в центр зала. Тот был удивлен, но в глубине его глаз притаились смешинки. Он бы не был моим лучшим другом, если бы не просчитывал все мои причуды наперед. Мы начали танцевать под удивленными взглядами общественности, которая должна была забыть наше с Демио противостояние. Пусть с этого вечера они унесут именно эту информацию, а не предыдущую.

Интересно, кто же все-таки слил в сеть информацию о моей связи с семьей Баровски? Неужели никто не может вычислить того журналиста, кто все так красиво обставил? Есть ли смысл просить Лика помочь в поисках? В конце концов, он не последний человек в интросети.

— О чем задумалась? — спросил друг, и я пожала плечами.

— Ты сможешь выяснить, кто слили информацию в сеть?

Сандеров-Шестров напрягся, и я приподняла одну бровь. Неужели оператор что-то скрывает? Впрочем, я уже ничему не удивлюсь после того, как Лик оказался моим названным женихом. Может быть, он прикрывает Демио, оказывая ему ответную услугу? Ведь в прошлый раз Диксандри пошел ему навстречу и допустил к участию в конкурсе в качестве оператора.

— Нет, — ответил друг, расслабившись. — Демио не смог выявить его, и я не смогу. Ты не злишься на меня за мой обман? Помнишь, я тебе говорил по лукмобильнику, что мы скоро встретимся? Я уже тогда продумывал ходы, как бы лучше нам с тобой пересечься. Но отсюда до моего дома далеко, а в это время я как раз был там. Поэтому и не смог прилететь сразу.