Любовь цыганки

Оттуда по каменным ступеням он спустился на внутренний двор замка. Тамсина и Арчи последовали за ним.

– Да, список сорвиголов, которые поклялись мне ни при каких обстоятельствах не поддерживать короля Генриха, – сказал Армстронг. – Больше никакого другого списка он не получит. Думаешь, Масгрейв за него заплатит?

– Не исключено, что иного выхода у него просто не будет.

Камни во дворе, омытые дождем, блестели в слабом предрассветном свете. Уильям быстро направился к конюшне, где Рабби седлал его гнедого.

– Вилли! Я тоже поеду, – заявила Тамсина. – Обожди меня.

Она заспешила к конюшне. Уильям схватил девушку за руку.

– Нет, останься здесь.

Тамсина замотала головой, стараясь выдернуть свою руку из его цепких пальцев. Уильяму совсем не хотелось ее отпускать. Он лишь крепче сжал пальцы, вглядываясь ей в глаза.

– До свидания, – молвил мужчина. – Я вернусь через день-два. Обещаю тебе.

– Я поеду с тобой. Я тебе нужна.

– Да, ты мне нужна, но я настаиваю, чтобы ты осталась здесь, – с иронией в голосе произнес Уильям.

– Я здесь не останусь. Я не умею вышивать, латать одежду, стряпать, даже волосы самостоятельно собрать и заколоть не умею!

– Я от тебя этого и не потребую, – ответил Уильям. – Просто оставайся сейчас здесь, подальше от неприятностей.

– Но я знаю ромальский язык, умею общаться с цыганами и скачу так же быстро, как ты.

– Да, она говорит правду, – подтвердил Арчи, согласно кивая.

Уильям взглянул на Армстронга.

– Она – ваша дочь. Ради Бога! Пусть поживет здесь, подальше от грозящих ей там опасностей.

Арчи, скрестив руки на груди, смотрел на него с легкой улыбкой на губах.

– Я не могу указывать ей, что делать, – молвил он. – Надеюсь, у вас получится обуздать мою дочь. Вы как раз тот красавец сорвиголова, которого я для нее искал. Вы ведь обвенчаетесь должным образом?

– Да, я сделаю все по закону, так, как она захочет, – глядя на девушку, пообещал Уильям. – Я не собираюсь с ней попусту спорить, разве что в том случае, когда ей угрожает опасность… как сейчас, – сквозь зубы процедил Уильям.

Тамсина окинула его сердитым взглядом.

– Она любит бросаться кувшинами. Не хочу ее лишний раз сердить.

– Да уж, – хмыкнул, улыбнувшись, Арчи. – Ее мать тоже любила кидаться кувшинами. Помню, несколько раз в меня их швыряла, а ведь мы были женаты – всего ничего, – он почесал себе голову. – Придется научиться уклоняться либо ловить кувшины… Лично мне приходилось всякий раз снова на ней жениться.

Он улыбнулся Уильяму.

Тамсина вырвала у него свою руку и сердито уставилась на мужчин.

– Это не моя прихоть! Выслушайте меня. Я могу помочь, Вилли. Я смогу отговорить ромалов намного быстрее, чем ты, и найти их тогда, когда ты даже догадываться не будешь, что цыгане рядом. Позволь мне помочь, пожалуйста. Я все равно поеду вслед за тобой.

Девушка упрямо скрестила на груди руки.

– Она так и поступит, – подтвердил Арчи.

– Лолли Фолл, – вдруг произнесла Тамсина, – на самом деле это Лалло и Фо. Если мой дедушка согласился на это, значит, у него самого есть свой план. Я должна ехать.

Уильям наконец согласно кивнул.

– Да, в таком случае должна, но поторопись. У нас на сборы осталось совсем немного времени.

– Готово, – произнес Рабби, выводя из конюшни гнедого Уильяма и серого в яблоках Тамсины.

Оба были оседланы.

– Я знал, что наша девочка не останется дома, пока ее мужчина гоняется за цыганами. Тамсина! Я собрал поесть, а еще сложил тебе плед, – сказал Рабби.

Девушка улыбнулась ему, быстренько обняла отца и побежала к своему коню. Сунув ногу в стремя, Тамсина вскочила в мужское седло. Подол юбки опустился, прикрывая ей ноги.

Кивнув Арчи, Уильям вскочил на своего гнедого.

Арчи, встав перед конями, схватил их за уздечки. Он поочередно смотрел то на дочь, то на Уильяма.

– Через холмы на северо-восток. Тамсина знает дорогу. Вилли Скотт! Берегите мою девочку.

– Уберегу, Арчи, – берясь за повод, пообещал он.

– Да, я знал, что так и будет, знал много лет назад, когда вы были еще юношей, а она совсем маленькой сидела у бабушки на руках.

Уильям смотрел на него сверху вниз.

– Много лет назад?

– После рождения Тамсины. Вы тогда еще только-только сами выросли из детских юбок[56]. Я первым предложил вас обручить. У меня – красавица дочь, у вашего отца – статный юноша. Алан одобрил это. Когда Тамсине исполнилось шесть лет, мы решили оформить документ, в силу которого вам предстояло обвенчаться, когда вы оба вырастите. Мы уже собирались записать нашу волю чернилами, но потом Алан погиб. В день, когда я забрал Тамсину от ее цыганской родни, они забрали вас из Рукхоупа.

Уильям ощутил холодок, бегущий по спине. Он взглянул на Тамсину. В глазах девушки застыло изумление. Она явно ни о чем не знала.

– В тот день, Арчи, – тихо произнес Уильям, – я видел вас и Тамсину на холме. Вы мне помахали. Я навсегда запомнил ту встречу. – В горле у него что-то сжалось. – Я обязан вам за то проявление доброжелательности, когда вы со мной попрощались.