Любовь вслепую

«Что вам?» – брови на испещренном морщинами лице были, кажется, чем-то нарисованы. Брови-дуги. Вечно снисходительные. Задавая вопрос, я порами кожи предчувствовала негативный ответ.

– Мне нужно найти дом человека, к которому я приехала в гости. Я гуляла, заблудилась, квартал незнакомый…

– Вы приехали к подруге?

Вопрос меня удивил, сориентироваться я не успела и потому брякнула:

– К другу.

– К другу-мужчине? – моя челюсть успела лишь отвиснуть от оскорбленного тона. Но слова я вставить не успела, пожилая дама продолжила тоном, отлитым из металла: – Как можно ездить туда, не зная куда? Одной! К мужчине! О котором вы, похоже, ничего не знаете.

Я пыталась комкать слова из воздуха, придумывая достойный ответ, но не успевала.

– Какое поколение мы растим? Я говорила дочерям. Мы растим шлюх – вы яркий тому пример! Как зовут этого вашего…мужчину?

Последнее слово она выклюнула так едко, что, если бы попала им в Эггерта, у того на коже проплавилась бы дыра. Имя я называть не стала, конечно, – вредная старуха и спрашивала его не для того, чтобы мне помочь, а чтобы тоже оклеветать.

«Вот рухлядь…с раздутым самомнением. Еще мораль смеет читать…»

Теперь прочь я не шла, но уже бежала. Что за люди тут живут? Злость пузырилась на моих губах, хотелось высказать кошелке про ее же собственное поведение, хотелось, если честно, просто облить матом, но мне нельзя. Я должна быть тихой, незаметной, неприметной.

И я начала уставать.

Люди – как машины. Машины – как дорогие скользящие тени. Тени – это то, чем наполнены местные жители и их умы. Гнилой город. Красивый снаружи, но совершенно пустой. Здесь наличествовали люди – и здесь их не было. Куда мне податься? Куда опустить задницу, чтобы передохнула? Что работает до утра, где я смогу не привлекать слишком много внимания? Вокзал, конечно же, – ответ пришел сразу. Мне нужен он.

– Извините, – тормознула я незнакомого, спешащего и ушедшего в собственные мысли мужика. – Где мне найти вокзал?

– Что? – он, кажется, не сразу меня понял.

– Автобусы… Поезда… – Не хватало мне еще изъясняться на пальцах, как в старину иностранцы.

– А, Главная Станция… Перейдите на соседнюю улицу, сверните направо, а дальше прямо. Но далеко, километра четыре. Лучше на автобусе, но они уже не ходят.

Мужчина взглянул на часы и заторопился дальше, сорвался с места, будто соревновался с кем-то невидимым в быстроте ходьбы.

– Спасибо, – шепнула я чужой спине.

Заплатить за билет у меня не нашлось бы денег, даже если бы автобусы ходили. И рано они заканчивали движение по линиям, очень рано. Четыре километра? Придется осилить.

Сказать проще, чем сделать.

К тому времени, когда я достигла-таки цели – широкой лестницы, ведущей к главному освещенному входу, – мои пятки горели. В прямом смысле болели стопы, хотелось пить. Внутрь я затекла с толпой, которая в этот неурочный час все-таки обнаружилась. Куда люди ехали, откуда? К родственникам, на работу? Жили за городом?

Отыскав посреди дальнего зала ряд с пустыми сиденьями, я рухнула в то, которое по центру. Сначала дать отдых ногам и голове, передохнуть. После подумать про еду и воду, присмотреться, если придется, к тому, у кого плохо лежит кошелек. Жаль, если придется опять использовать эти навыки, но что поделать.

Кресла здесь были мягкими, не пластиковыми и не жесткими, как в Дэйтоне. Опустившись в такое пятой точкой, я выдохнула от неожиданного комфорта – меня будто обняли. Обитые подлокотники, идеальный подголовник – кажется, я нашла на пару часов постель. Глаза закрывались от неожиданно навалившейся усталости.

«Интересно, вернулся ли Эггерт с матерью? Встретят ли их у парадной люди из фургона?» Хотелось верить, что к этому моменту у Агнессы и ее сына будут на руках все доказательства, нужные им для того, чтобы игроки на поле сменили позиции.

«Пусть так будет», – пожелала я мысленно, замечая, что звуки сливаются в почти ровный убаюкивающий фон. Не мешал даже мягкий женский голос из радиоприемника, объявлявший прибытие и отбытие рейсов.

Мне нужно пересидеть. Дождаться, пока в городе уляжется паника. И еще новый план… С последним пока был полный провал.

Я сама не заметила, как голова моя свесилась вперед, как я начала клевать носом под шарканье шагов, разномастную речь, шорох колес дорожных чемоданов и короткую повторяющуюся мелодию, предвещавшую очередное объявление.

Уснула я, ощущая себя пустой оболочкой, мечтающей о мягкой кровати, кружке горячего чая. И руках Эггерта.

Я проснулась резко: сработала интуиция. Не сразу сумела разлепить глаза: гудела от переутомления голова. Кое-как сориентировавшись в пространстве, я принялась озираться, искать глазами источник тревоги. И нашла его: вдалеке людей проверяли некими сканерами. Их прикладывали к чужим шеям, считывали некую информацию, смотрели, горит ли зеленым экран.

«Что это? У жителей Первого встроены чипы? Что показывают датчики?»