Любовник из фантазий

Только сейчас Купидон обратил внимание на Грейс и Селену и удивленно взглянул на них, словно они появились из-под земли.

— А это кто такие?

— Друзья, — ответил Юлиан, чем немало удивил Грейс. На лице Купидона появилось недоверчивое выражение.

— Нету тебя никаких друзей. Впрочем, не важно. Ты так и не сказал мне, зачем тебе нужен Приап.

Юлиан напрягся.

— Приап проклял меня и обрек на вечное рабство, из которого я не могу вырваться. Теперь я жду встречи с ним, чтобы вырвать у него с корнем те части тела, которые не отрастают снова.

Купидон побледнел.

— Черт, а ведь у него хватило бы духу сделать это. Мама убьет его, если это действительно его вина.

— И ты хочешь, чтобы я поверил, будто он сделал это без ее ведома? Не держи меня за дурака, Эрос. Ей просто наплевать на меня.

Купидон вскинул голову:

— Не начинай снова. Помнишь, когда я предложил тебе дары от нее, ты швырнул их мне в лицо.

— И ты не догадываешься почему? Зевс сбросил меня с Олимпа через час после того, как я родился, а Афродита даже не возразила ему. Если кто из вас и появлялся рядом со мной, то только с одной-единственной целью — поиздеваться. — Юлиан одарил Купидона убийственным взглядом. — Сколько раз нужно ударить собаку, чтобы она озлобилась?

— Ладно, согласен, кое кто из нас мог бы быть с тобой и пообходительнее, но…

— Никаких «но». Всем вам было наплевать на меня, а ей в особенности.

— Неправда, мама никогда не поворачивалась к тебе спиной. Напротив, ты всегда был ее любимчиком.

Юлиан хмыкнул:

— И верно, поэтому просидел последние две тысячи лет в книге.

Грейс захотелось обнять его. Ну почему Купидон стоит истуканом и не рвется сделать для брата все возможное и невозможное, лишь бы избавить его от ужасной судьбы, которая, пожалуй, была хуже смерти?

А еще удивляется, что Юлиан проклинает его.

Неожиданно Юлиан выхватил из ножен висевший на поясе Купидона кинжал и полоснул себе по руке.

Грейс зажмурилась от ужаса, но прежде чем она начала причитать, шрам затянулся, не оставив даже следа.

Купидон изумленно посмотрел на брата.

— Черт возьми! — выдохнул он. — Это же клинок Гефеста[2].

— Знаю. — Юлиан вернул клинок Купидону. — Даже тебя можно убить таким, но не меня. Теперь ты понял, что такое проклятие Приапа.

Грейс увидела неподдельное сочувствие в глазах Купидона, когда он осознал всю глубину несчастья, случившегося с Юлианом.

— Мне известно, что он ненавидит тебя, но я не предполагал, что Приап падет так низко. Как он посмел…

— Мне наплевать как, но я хочу поскорее снять его проклятие.

Купидон кивнул, и Грейс впервые увидела на его лице беспокойство за брата.

— Хорошо, ты пока держись, а я слетаю к маме и поговорю с ней: может, она сможет чем-то помочь.

— Если она так сильно любит меня, как ты утверждаешь, то почему бы не позвать ее сюда и не поговорить напрямую?

Купидон укоризненно посмотрел на него:

— Потому что в последний раз, когда я сказал ей о тебе, она проплакала ровно век. Ты очень обидел ее.

На лице Юлиана не дрогнул ни один мускул, но Грейс не сомневалась, что он очень переживает из-за размолвки с матерью.

— Я поговорю с ней и сразу вернусь к тебе. — Купидон сделал знак Психее, и в тот же миг Юлиан подошел к нему, схватил массивную цепь с кулоном в виде лука, висевшую у него на шее, и рывком сорвал ее.

— Эй, — выкрикнул Купидон. — Поосторожнее!

Юлиан собрал цепь в кулак и покачал кулоном перед лицом брата:

— Теперь я уверен, что ты вернешься.

Купидон обиженно надул губы.

— В неосторожных руках этот лук — опасная вещь…

— Не беспокойся, я хорошо помню, как больно он жалит.

— Ладно, до встречи. — Купидон хлопнул в ладоши, и они с Психеей растаяли в золотом дыму.

Грейс не знала, что и думать. Неужели она видела все это собственными глазами?

— Кажется, я посмотрела слишком много серий «Зены, королевы воинов», — прошептала она. — Они не могут быть настоящими. Это всего лишь галлюцинация.

Юлиан вздохнул:

— Хотелось бы и мне так думать.

— Бог мой, это был настоящий Купидон! — возбужденно воскликнула Селена. — Маленький милый херувим, который так ловко соединяет сердца.

Юлиан мрачно хмыкнул:

— Какой угодно, только не милый. А что до соединения сердец, то он скорее разрывает их на части.

— Но он может заставить людей полюбить.

— Нет. — Юлиан крепко сжал в кулаке кулон. — Все, что он делает, — это лишь иллюзия. Никакая сила не может заставить людей полюбить друг друга, если, любовь не рождается в сердце.

Грейс удивленно подняла на него глаза:

— Кажется, тебе тоже довелось испытать это?

— Еще как довелось.

Она протянула руку, как будто хотела приободрить его.

— Это из-за того, что случилось с Пенелопой?

Юлиан отвел взгляд.

— Я могу где-нибудь постричь волосы? — неожиданно спросил он.

— Зачем?

— Не хочу, чтобы они напоминали мне о прошлом.

Грейс кивнула:

— В торговом центре предоставляют любые услуги.

— Тогда отведи меня туда.

Когда они вошли в парикмахерскую, Юлиан решительно сел в кресло.