Любовник леди Чаттерли

Especially the English have got to get into touch with one another, a bit delicate and a bit tender. It's our crying need.'	Это особенно важно для англичан, которые физически так далеки друг от друга. Мы должны быть нежнее, тоньше. Это наша первостепенная нужда.
She looked at him. 'Then why are you afraid of me?' she said.	- Тогда почему же ты боишься меня?
He looked at her a long time before he answered.	Он долго смотрел на нее.
'It's the money, really, and the position. It's the world in you.'	- Тут все дело в твоих деньгах и в твоем положении, - наконец выговорил он.
'But isn't there tenderness in me?' she said wistfully.	- Но разве во мне нет нежности? - спросила она с приглушенной страстью.
He looked down at her, with darkened, abstract eyes.	Взгляд у него потемнел, устремился в пространство.
'Ay! It comes an' goes, like in me.'	- То есть, то нет, как и во мне.
'But can't you trust it between you and me?' she asked, gazing anxiously at him.	- А ты мог бы поверить просто в нас с тобой? -спросила она с тревогой.
She saw his face all softening down, losing its armour. 'Maybe!' he said. They were both silent.	- Наверное, мог бы.
'I want you to hold me in your arms,' she said. 'I want you to tell me you are glad we are having a child.'	- Мне так хочется, чтобы ты взял меня сейчас на руки и сказал, что ты хочешь маленького, -сказала она после небольшой паузы.
She looked so lovely and warm and wistful, his bowels stirred towards her.	Конни была такая теплая, красивая, зовущая, и он опять потянулся к ней.
'I suppose we can go to my room,' he said. 'Though it's scandalous again.' But she saw the forgetfulness of the world coming over him again, his face taking the soft, pure look of tender passion.	- Может, пойдем ко мне, - предложил он. - Хотя это очень рискованно.
They walked by the remoter streets to Coburg Square, where he had a room at the top of the house, an attic room where he cooked for himself on a gas ring. It was small, but decent and tidy.	Они шли в сторону Кобург-сквер, выбирая боковые улочки. Он снимал мансарду в одном из домов на этой площади. Это была маленькая комната с газовой плитой, на которой он себе готовил, но опрятная и чистая.
She took off her things, and made him do the same.	Конни все сняла с себя и велела и ему раздеться.
She was lovely in the soft first flush of her pregnancy.	Чуть обозначившаяся беременность делала ее особенно привлекательной.
'I ought to leave you alone,' he said.	- Я не должен трогать тебя сейчас, - сказал он.
'No!' she said. 'Love me!	- Должен. Ты должен меня любить.
Love me, and say you'll keep me. Say you'll keep me! Say you'll never let me go, to the world nor to anybody.'	И должен сказать, что никуда меня не отпустишь. Что мы будем всегда вместе. Что ты никому меня не отдашь.
She crept close against him, clinging fast to his thin, strong naked body, the only home she had ever known.	Она легла рядом и крепко прижалась к его голому, худому, сильному телу - единственному своему прибежищу.
'Then I'll keep thee,' he said. 'If tha wants it, then I'll keep thee.' He held her round and fast.	- Никуда тебя не пущу, раз ты так хочешь, -сказал он и обнял ее сильно, в обхват.