Любовник леди Чаттерли

And his white slim back was curved over a big bowl of soapy water, in which he ducked his head, shaking his head with a queer, quick little motion, lifting his slender white arms, and pressing the soapy water from his ears, quick, subtle as a weasel playing with water, and utterly alone.	Он нагнулся над бадьей с мыльной водой, окунул голову, мелко потряс ею, прочистил уши - каждое движение тонких белых рук скупо и точно, так моется бобер. Делал он все сосредоточенно, полностью отрешившись от окружающего.
Connie backed away round the corner of the house, and hurried away to the wood.	Конни отпрянула, отошла за угол, а потом и вовсе - в лес.
In spite of herself, she had had a shock.	Она сама не ждала, что увиденное так потрясет ее.
After all, merely a man washing himself, commonplace enough, Heaven knows!	Подумаешь, моется мужчина, какая невидаль!
Yet in some curious way it was a visionary experience: it had hit her in the middle of the body.	Но именно эта картина поразила ее, сотрясла нечто в самой сокровенной ее глубине.
She saw the clumsy breeches slipping down over the pure, delicate, white loins, the bones showing a little, and the sense of aloneness, of a creature purely alone, overwhelmed her.	Она увидела белые нежные ягодицы, полускрытые неуклюжими штанами, чуть очерченные ребра и позвонки; почуяла отрешенность и обособленность этого человека, полную обособленность, почуяла и содрогнулась.
Perfect, white, solitary nudity of a creature that lives alone, and inwardly alone.	Ее просто ослепила чистая нагота человека, замкнувшего и свой одинокий дом и свою одинокую душу.
And beyond that, a certain beauty of a pure creature.	Ошеломила ее и красота чистого существа.
Not the stuff of beauty, not even the body of beauty, but a lambency, the warm, white flame of a single life, revealing itself in contours that one might touch: a body!	Нет, не плотская красота привлекла ее, даже не собственно красота тела - прекрасного сосуда, а тот теплый белый свет жизни, горевший в нем. Он-то и выделял очертания сосуда, до которого можно дотронуться.
Connie had received the shock of vision in her womb, and she knew it; it lay inside her.	Да, увиденное потрясло Конни до самых сокровенных глубин и там запечатлелось.
But with her mind she was inclined to ridicule.	А разумом она пыталась отнестись ко всему иронично.
A man washing himself in a back yard!	Надо же, баню устроил во дворе!
No doubt with evil-smelling yellow soap!	И мыло, конечно, самое дешевое - желтое, пахучее.
She was rather annoyed; why should she be made to stumble on these vulgar privacies?	А за издевкой появилась досада: с какой стати должна она лицезреть чей-то немудреный туалет?
So she walked away from herself, but after a while she sat down on a stump.	Пройдя немного по лесу, она присела на пень.
She was too confused to think.	Мысли путались.
But in the coil of her confusion, she was determined to deliver her message to the fellow. She would not he balked.	Очевидно одно: распоряжение Клиффорда нужно передать, и ничто ее не остановит.