Вечером после ужина Минна обдумывала варианты. Она решила остаться в санатории на несколько дней, а затем начать готовиться к переезду в Америку. Она могла бы пожить с братом и его женой, пока не родится ребенок, а потом что-нибудь придумает. Зигмунд будет возражать, конечно. И найдет тысячу причин, почему она не должна так поступать. Но она не будет слушать его. Так она никому не причинит боли. По пути в свою комнату Минна остановилась в приемном отделении, чтобы оставить сообщение для доктора, что она отменяет операцию, назначенную на пятницу. Когда она уходила, регистратор подозвала ее и вручила письмо, доставленное с дневной почтой.
Вена, ноябрь 1896 года
Моя любимая Минна!
Я уже собирался к тебе, когда смертельно заболел отец, и я не смог уехать. Пожалуйста, пойми, если бы я мог разорвать себя на части, я был бы с тобой. Я бы приехал к тебе и привез бы тебя домой, но сейчас это невозможно. Болезнь старика развилась внезапно – подкожные кровоизлияния, ступорные состояния с непонятной лихорадкой, повышенная чувствительность к боли, судороги. Он мучится ужасно, а я беспомощен и могу лишь сидеть и наблюдать, как он умирает.
Как ты знаешь, все эти месяцы я был поглощен своими исследованиями, работая до изнеможения и сталкиваясь с невероятно мрачной перспективой. Я никогда не испытывал такую высокую степень вовлеченности, и меня беспокоит, получится ли что-нибудь из всего этого? Моя книга пока недостаточно совершенна для публикации, но я постоянно работаю над ней.
Моя дорогая Минна, через что же ты проходишь сейчас! Я сожалею, что не был так внимателен к тебе, как следовало. Все мои мысли сейчас заполнены упреками к себе. Я теряю отца. Не хочу потерять и тебя. Во всяком случае, моя любимая, я надеюсь, что ты согласна со мной в том, что пойти тебе некуда и твое будущее – с нами. Я буду всегда заботиться о тебе. Что еще я могу сказать? Я говорил с Мартой о твоем возвращении и жду известия от нее, как только она решит все вопросы. Она так же волнуется о тебе, как и я, и не дождется твоего возвращения. Целую тебя, мою дорогую возлюбленную, и с нетерпением жду встречи. Будь здорова.
Твой Зигмунд.
Письмо Фрейда привело Минну в замешательство. Это были те самые слова, которые она хотела услышать с тех пор, как они вернулись из Швейцарии. Теперь он хочет вернуть ее. Он был, как ей казалось, слаб сейчас, обезумевший из-за болезни отца, и нуждался в сочувствии, в собеседнице. И, как всегда, героически отдавался своей работе. Интересно, написал бы он так, если бы знал, что она отменила операцию?
Глава 42
Минна лежала голая на столе в кабинете у доктора, ее тело прикрывала лишь белая простыня. Рано утром она получила записку, в которой врач предложил до отъезда провести первичный осмотр, поскольку все медицинские услуги полностью оплачены. Минна чувствовала себя совершенно разбитой, слабой, и у нее нестерпимо болела голова. Полночи она то впадала в дрему, то просыпалась, прислушиваясь к вздохам и стонам ветра за окном.
Как она скучала по Зигмунду, ей до слез хотелось услышать его голос, но, может, это и к лучшему, что сейчас его здесь нет, и некому оспорить ее решение.
Она наблюдала за медсестрой, которая наполнила прозрачную стеклянную бутылку хлороформом и поставила ее на металлический столик рядом с каким-то деревянным ящичком.
– Нам известно, какой у нас срок?
– Ну, шевеления пока не было, около двух месяцев.
– Вам повезло, вас ведет доктор Герринджер. Он весьма избирателен, пользует только состоятельных дам. И он очень тактичен.
– О…