Любовница (СИ)

Некстати вспомнил Андрея Болконского. Последнее, что они обсуждали с Ритой, Виктору казалось, что она похожа на Наташу. Такая же восторженная, мечтательная, непоследовательная и, вместе с тем, целеустремлённая. Даа, целеустремлённая, когда касалось какой-то её идеи, гордая, взбалмошная, капризная, упрямая. И всё-таки, если бы Андрей не согласился принять отказ, если бы приехал сразу, то смог бы убедить её, что история с Курагиным ничего не значит для их любви…ничего не значит…но он просто отпустил её. Позволил всему совершиться по её желанию. Отошел в сторону…

«Отчего же бы это не могло быть вместе? — иногда, в совершенном затмении, думала она. — Тогда только я бы была совсем счастлива, а теперь я должна выбрать и ни без одного из обоих я не могу быть счастлива. Одно, — думала она, — сказать то, что было князю Андрею или скрыть — одинаково невозможно. А с этим ничего не испорчено. Но неужели расстаться навсегда с этим счастьем любви князя Андрея, которым я жила так долго?»

Нет, лучше не спать… Что, ему до Наташи и Андрея… Всё не важно… Рита ушла…

Виктор открыл глаза. Оказывается много времени прошло, или он всё-таки задремал.

Он встал, пошел на кухню, но есть не хотелось.

Вяземский поднялся на второй этаж, вошел в спальню, долго стоял перед окном. Стемнело рано, вечер был пасмурным, а Игорь погасил свет в десять, как она велела. И ничего нельзя было различить ни сада, ни Залива, огни на дамбе не видны за мелкой сеткой осеннего дождя.

Уже десять…она давно уехала…

Запищал интерком. Сердце дёрнулось, Вяземский с глупой надеждой надавил на кнопку слишком сильно, чуть не сдёрнул базу со стены.

— Что там, Игорь? — спросил он, не дожидаясь доклада.

— К вам приехали, Виктор Владимирович, — охранник замялся, — говорят срочно по делу.

— Да, кто? — он всё ещё надеялся, хотя ясно было — это не Маргарита, Игорь сказал бы. — Сейчас я подойду, — сказал Вяземский и отключил связь.

У ворот и в дежурном помещении горел свет, за раскрытыми воротами перед шлагбаумом стояла знакомая машина.

В незашторенном окне Виктор увидел женщину, которая сидела за столом Игоря — это была не Рита.

Вяземский вошел в дежурку, кивнул охраннику.

— Открой ворота, заведи машину на стоянку. Дай ему ключи, Нина, — обернулся он к женщине.

— А здравствуй мне не скажешь? — спросила она, но очень спокойно, в голосе не было раздражения. По сравнению с тем, как они расстались в последний раз, Нина выглядела вполне дружелюбной и даже довольной, а главное уверенной.

Почему она здесь? Просто так не приехала бы. А если дома что-то было бы не ладно, Виктор всё прочёл бы на её лице. Нет, с детьми всё хорошо…тогда что же? Неужели узнала? Но от кого? Вяземский с сомнением посмотрел на Игоря, который вернулся и протянул ему ключи. Нина перехватила этот взгляд и слегка покачала головой, встала, сама взяла ключи сказала.

— Нет, парень здесь ни при чём, есть другие способы, Вяземский…

— Понятно, — кивнул Виктор, — Игорь, зажги уличное освещение, — сказал он и опять посмотрел на жену. — Ну что ж…здравствуй, Нина, идём в дом, там поговорим.

Она уверенно шла по саду, а он поражался своему равнодушию. Ему было всё равно, что Нина здесь. Что она видит этот сад, этот дом…

— Красиво, ты постарался… не ожидала, — Нина с обычной своей обстоятельностью обошла и осмотрела весь первый этаж, даже ванну и туалет. — Гораздо лучше, чем описывал Питер.

Теперь она стояла посреди библиотеки и подняв голову смотрела на толстые деревянные балки, потолок и верхние бордюры стенных панелей.

— Так это Питер тебя информирует?

— По долгу службы, Вяземский, ты же сам решил оформлять купчую и сразу дарственную, а мы с тобой пока ещё супруги. Приобрести недвижимость ты можешь и без моего согласия, а вот подарить… так что Питер обратился ко мне.

— Зачем ты приехала Нина? — перебил её Виктор, в нём не было никаких эмоций. Ни возмущения, ни гнева, только смертельная усталость, опустошение и желание, чтобы его поскорей оставили в покое. Может быть несколько часов назад он и тяготился одиночеством, но Нина была совсем не той, с кем он хотел бы сейчас разделить его.

— Приехала сказать, что ни развода, ни моего согласия на дарение, ты не получишь, а сделаешь через мою голову — будет скандал и суд, совсем не нужный для твоей фирмы.

Она уже начала раздражаться и не смогла этого скрыть. Лицо стало напряженным, губы нервно скривились. Виктор хорошо знал эту её манеру. За те годы, что они прожили вместе, он не часто, но всё-таки спорил и, случалось, крепко ссорился с Ниной.

— Я это уже понял…в смысле про развод. Ты назвала срок — я принял твои условия, так что к этому вопросу мы через год вернёмся.

— Ни через год, ни через пять, — некрасиво сузившимися глазами она злобно оглядывала полки с книгами, словно книжные шкафы были в чём-то виноваты, или не хотела встречаться взглядом с Виктором. — Ни через десять! Развестись ты со мной можешь, но дома она не получит. Так и знай! Этот дом не будет принадлежать ей!