Любовные похождения шевалье де Фобласа

Больше я ничего не слышал: танец закончился. Маркиза ни на минуту не теряла меня из виду; я захотел отдохнуть и сел рядом с ней; между нами завязалась оживленная беседа, и двадцать раз она прерывалась ласками госпожи де Б.; из ее речей я понял, что мне не следует выводить ее из заблуждения: игра, по-видимому, ей очень нравилась.

Граф с очевидным беспокойством непрестанно наблюдал за нами; маркиза ничего не замечала.

— Я не намерена, — сказала она наконец, — провести здесь всю ночь, и если вы послушаетесь меня, то также побережете ваше здоровье. Поедемте ко мне; меня ждет легкий ужин. Теперь уже за полночь, и маркиз скоро явится за мной. Мы поужинаем, а потом я сама провожу вас домой. Знаете, — прибавила она небрежным тоном, — господин де Б. — странный человек: по временам у него бывают приступы внезапной нежности, он проявляет смешную ревность или окружает меня вниманием, от которого я охотно освободила бы его; что касается верности, в которой он клянется, то я в нее не верю да и не пекусь о ней, но испытать ее не помешает. Он увидит вас, найдет прелестной. Прошу вас, говоря с ним, не повторяйте вашей шутки о переодевании, она мила, но уже избита, а потому несмешна; напротив, если вам приятно сделать мне одолжение, отнеситесь благосклонно к маркизу, начните слегка заигрывать с ним.

Я спросил у маркизы, что значит «заигрывать». Она чистосердечно рассмеялась наивному вопросу и взглянула на меня растроганно.

— Послушайте, — сказала она, — вы женщина, это ясно, а потому ласки, которыми я осыпала вас, были только выражением моих дружеских чувств, но если бы вы действительно были молодым человеком и я, веря этому, обращалась бы с вами так же, как теперь, это значило бы, что я заигрываю с вами, и даже очень сильно.

Я обещал исполнить ее просьбу.

— Прекрасно, улыбайтесь его шуткам, смотрите на него известным образом, но не жмите ему руки, как я, и не целуйте его, как я вас целую: это было бы и неприлично, и неправдоподобно.

В это время подошел маркиз. Он показался мне еще молодым человеком. Господин де Б. был довольно хорошо сложен, но слишком мал ростом и не блистал изяществом манер; лицо его отличалось жизнерадостностью и веселостью, но такой, которая вызывает насмешки.

— Вот мадемуазель дю Портай, — представила меня маркиза (я назвался этим именем). — Она родственница графа, поблагодарите меня за то, что я познакомила вас; она согласна поужинать с нами.

Маркиз нашел, что у меня счастливая наружность28, и осыпал меня забавными похвалами; я же ответил ему льстивыми комплиментами.

— Я очень счастлив, — сказал он с тупым выражением лица, которое полагал тонким, — что вы делаете мне честь и соглашаетесь отужинать у меня; вы обворожительны, весьма обворожительны, уж поверьте мне на слово, я знаю толк в лицах...

Я ответил ему самой милой улыбкой.

— Дитя мое, — с другой стороны шептала мне маркиза, — вы дали мне слово и слишком любезны, чтобы не сдержать его; кроме того, я освобожу вас от маркиза, когда он станет слишком надоедать. — Она пожала мне руку, и маркиз заметил это.

— О, как бы и мне хотелось, — произнес он, — сжимать одну из этих маленьких ручек!

Я бросил на него неотразимый взгляд.

— Едем же, сударыни, едем! — воскликнул он с победоносным и радостным видом и вышел, чтобы позвать своих людей.

Граф де Розамбер, услышав его слова, подошел к нам и, несмотря на все старания графини де*** удержать его, сказал мне крайне иронически:

— Вероятно, вам очень хорошо в этой одежде и вы не намерены открыть правду маркизе!

Я ответил тем же тоном, но понизив голос:

— Мой дорогой родственник, неужели вы хотели бы так скоро разрушить дело ваших рук?

Тогда он обратился к маркизе:

— Маркиза, я, по совести, считаю своим долгом еще раз предупредить вас, что не госпожа дю Портай будет иметь честь ужинать у вас, а шевалье де Фоблас, мой юный и верный друг.

— А я объявляю вам, — был ответ, — что вы злоупотребляете моим терпением и моим доверием. Прошу вас, прекратите эти дерзкие шутки, или вы больше никогда меня не увидите!

— Я чувствую в себе силы решиться и на то, и на другое; я был бы в отчаянии, если бы моя навязчивость испортила вам удовольствие или если бы я стеснил вас.

В это мгновение вернулся маркиз; он хлопнул графа по плечу и схватил его за руку.

— Как, ты не будешь ужинать с нами? Ты поручаешь нам свою молоденькую кузину? Знаешь, она прехорошенькая и у нее многообещающая физиономия. — Понизив голос, он прибавил: — Но, между нами говоря, мне кажется, это несколько... ветреная особа.

— Да, она очень хороша собой и очень ветрена, — с горечью ответил граф, — и она не одна такая. — Потом, словно предвидя то, что предстояло этому добродушному мужу, он прибавил: — Желаю вам приятной ночи.

— Как, — удивился маркиз, — ты думаешь, я приглашаю твою родственницу для?.. Да если бы она захотела!..

— Приятной ночи! — повторил граф и ушел, громко смеясь.

Маркиза сказала, что Розамбер сошел с ума, а я назвал его невежливым.