Любовные утехи русских цариц

В отношении генеалогии царицы Елизаветы Петровны историки горячо спорить будут, и мы вполне понимаем их недоумение: действительно ли она дочь Петра? Ну посудите сами, в каком странном, двузначном социальном положении очутилась Екатерина: с одной стороны, она как будто законная жена драгуна Иоганна, который даже потихонечку от Меншикова через черный ход к Екатерине хаживал предъявлять свои законные мужнины права. И отказу от Екатерины не имел, пока Меншиков об этом не узнал и живо его за ворота не выставил, а Петр I в Сибирь сослал, и больше о нем ни слуху ни духу. Испарился!

С другой стороны, как будто любимая фаворитка Петра, а выданная замуж во второй раз за его повара. И такого ничтожного, что безымянного даже. Историки даже стыдятся его имя упоминать, так и остался второй муж Екатерины царским поваром, и все. Но его, конечно, повара этого, и близко к постели Екатерины не подпускали, а был он так, для близиру. А затем Петру надоела эта невыясненная ситуация, и он решил одним махом разрубить этот «гордиев» узел и унять ненужные сплетни в народе. И женился на Екатерине. Теперь, стало быть, две его незаконнорожденные дочери Анна и Елизавета стали законнорожденными, и он пуще прежнего любит Екатерину. И знаете, что нас особенно изумляет: сколько нежности и внимания, оказывается, имеет в своем характере вообще-то грубый и не склонный ни к каким излияниям русский царь! История опять повторяется! Вспомним, сколько нежности было у Ивана Грозного по отношению к своей первой жене Анастасии. Будто и не тот это человек вовсе. То же самое с Петром I. Жесточайше поступив с первой своей женой, он полон необыкновенной нежности и заботы ко второй. Не умея без нее обходиться в походах, скучая без нее, призывая ее приехать, хотя она, как говорится, на сносях, он очень беспокоится о ее безопасности, а если Екатеринушка в плохом настроении, в Петербург будут посланы подарки и вино для его поднятия. Вот какие письма он ей посылал: «А поезжай, только для Бога, бережно поезжай и от батальонов ни на сто сажень не отъезжай, ибо неприятельских судов зело много в Гафе и непрестанно выходят в леса великим числом, а вам тех лесов миновать нельзя»^[81].

«Для Бога, не печалься, мне тем наведешь мненье. Дай Бог, на здоровье вам пить»^[82].

Только и думает, чем бы ее облагодетельствовать и какой дорогой подарок сделать. Тем более случай для изъявления благодарности действительно представился подходящий: для спасения царя Екатерина всех своих драгоценностей лишилась. А дело было так: «В 1711 году Петр вел войну с Турцией. Екатерина должна была следовать за ним в поход, и когда благодаря какому-то странному промаху с русской стороны Петр оказался со всем своим генералитетом в руках турок, Екатерина прибегла к хитрости, вошла в переговоры с турецким полководцем и подкупила его своими бриллиантами. Этим она спасла и царя и Россию»^[83].

Ну, конечно, благодарности Петра такому поступку Екатерины конца не было, и любит он ее все пуще и пуще и милостями разными осыпает.

В 1714 году Петр возложил на Екатерину введенный им орден «Святой Екатерины», на котором недвузначно было выгравировано: «За любовь и Отечество». Потом этим орденом будут награждать женщин исключительно за заслуги, оказанные государству, либо по праву рождения принадлежащих к императорской семье, некоторые цари очень своеобразно будут понимать «заслуги для государства». Петр III напялил этот орден на свою любовницу Воронцову исключительно за «заслуги альковные».

А разогнавшись в любви и щедрости, Петр уже и остановиться не может. Чего только для Екатерины он не выдумывает: шестидесятипушечный корабль ее именем называет.

(К слову сказать, монархи вообще любили называть свои пароходы именами любимых женщин. Так, Генрих IV, влюбившись в Мэри Болейн, назвал ее именем свой корабль, а через два года заставил перекрасить, но только имя, поскольку влюбился уже в ее сестру Анну.)

Екатерина II — самодержица Всероссийская.

Царскосельский дворец для нее строит, а главное, закон о престолонаследии изменяет так, чтобы самому наследника на престол назначать, а не по наследству, как раньше было. А это значит, что в будущем Екатерина и на русский престол сесть может, что и случилось, как мы уже знаем, не совсем к счастью для России. Это было тем более для Петра важно, чтобы не совсем достойные слухи о происхождении и приключениях Екатерины в народе затереть. Раз я, царь-батюшка, ее люблю и ею не гнушаюсь, то вам, народ, и подавно ее полюбить надобно. Но слухи в народе не переставали ходить. В солдатской массе шептали: «Не подобает ей на царстве быть, ведь она не природная и не русская; и ведаем мы, как она в полон взята: приведена под знамя в одной рубахе и отдана была под караул. Караульный, наш же офицер, надел на нее кафтан»^[84].