Любовный контракт

— Вы уверены?

Бородач сунул ей под нос топографическую карту.

— Старый генерал знал о праве прохода через его владения. Но нас, похоже, не пускают, и это незаконно!

Оливия посмотрела на ярко раскрашенный маршрут общественного прохода на карте.

— Мне кажется, здесь какое-то недоразумение, мистер… э?..

— Гривз, Теодор Гривз, миссис Маккензи, председатель местной ассоциации туристов.

— Вот как? Понимаю.

— Похоже, у нас на пути яма, которой не было во времена генерала!

— Мистер Гривз, я не знаю, как на это посмотрят наши адвокаты и местные власти, но не могли бы вы со своими туристами прийти сюда в другой раз — когда мы с мужем разберемся с вашим правом прохода через нашу территорию?

— Право прохода через эти земли, миссис Маккензи, даровано населению Мидхэрста еще Великой хартией вольностей!

— Охотно верю. Но, как видите, мистер Гривз, никто из ваших туристов не может сейчас пройти из-за… — Оливия чуть было не сказала «этой проклятой ямы», но быстро поправилась: — Из-за строительных работ в имении!

— Вполне понятно! — Теодор Гривз приподнял шляпу и приказал своей туркомпании свернуть на другую тропинку через долину, чтобы выйти к цели — он не уточнил, к какой.

Оливия вошла в дом и подняла трубку настенного телефона в своей недавно обновленной сельской кухне, оборудованной по последнему слову техники.

Каждый раз она боялась услышать стандартный ответ: «Мистер (миссис, мисс) такой-то (такая-то) на совещании!»

Оливия недовольно вздохнула. Она сама поступала так же — или, по крайней мере, Бэрди поступала так с потенциальными жалобщиками по ее поручению: «Мисс Котсволд на совещании!», даже если на самом деле она где-то шаталась.

Она не стала звонить, решив сначала сама во всем разобраться. Снова вывела «феррари» и поехала в ближайшую библиотеку, где нашла «старинные права прохода», принадлежавшие населению деревни Мидхэрст. Оказалось, что мистер Теодор Гривз с его туристами совершенно прав. Старинный закон дозволял свободный проход от деревни Мидхэрст через Мидхэрстский холм в долину на другой стороне. Причем путь через земли поместья упирался, к сожалению, как раз в новый плавательный бассейн и оздоровительный комплекс. Оливия не знала, как разрешить это противоречие, и уже начала подумывать, не соорудить ли для туристов пешеходный мостик.

Она послала сообщение по факсу в Нью-Йорк, сообщая Стюарту о назревающем кризисе с мистером Гривзом и местной ассоциацией туристов, жаждущих пройтись по их собственности. Оливия просила срочно позвонить ей или отправить факс.

На случай, если он не пойдет с самолета прямо в офис корпорации «Маккензи», она позвонила в отель «Плаза» и передала, чтобы он при первой возможности перезвонил. Он всегда останавливался в «Плазе», просто потому, что семейный дом на Род-Айленд был для него слишком вычурным, а «Плаза» находился недалеко от офиса.

Его звонок раздался в четыре пополудни, около девяти утра нью-йоркского времени, как раз когда там открываются офисы.

— Привет, я только что прибыл из аэропорта и получил твое сообщение. Пока нахожусь в приемной, не успел еще пройти в номер и распаковать новые рубашки… — Мне показалось, или он говорит чуть-чуть раздраженно? — подумала Оливия. — Итак, что случилось?

Она рассказала ему, в то же время дивясь его выносливости — как можно начинать новый рабочий день за три тысячи миль от дома, так мало поспав? Поразительно!

Стюарт сказал:

— Тогда мы подадим в суд — не беспокойся, милая! Подадим в суд на всех, кто имеет к этому отношение — на агентов по недвижимости, юристов, архитекторов, местных проектировщиков — за то, что не выдали нам полную информацию перед покупкой!

— Ты не можешь подать в суд на лучшего друга, Стюарт. Вспомни, ведь ты поручил это дело Эштону Доуру Кливеру. Он все и оформил. Теперь надо обратиться к местному адвокату, который знает, что делать!

— Ладно, вот уж я врежу Эштону по заднице, когда вернусь! Он пока еще в Лондоне.

— Это не решит проблему туристов, карабкающихся через твой плавательный бассейн. И если мы даже отбросим мысль о плавательном бассейне, они все равно будут иметь право ходить через нашу землю.

— Оставь это мне, солнышко, все будет в полном порядке, обещаю!

— Ладно! И не зови меня «солнышко».

— Я вернусь послезавтра. До тех пор ни о чем не беспокойся.

Всякий раз он как-то ухитрялся все улаживать! Вот и теперь, хотя Оливия устроила ему то, что мать всегда устраивала отцу — позвонила на работу, чтобы вовлечь в домашние дела, вместо того чтобы справиться с ними самой.

Но как, как справиться?

Брак — двустороннее партнерство. Если она, прячась за спину мужа, примет неверное решение, тот будет иметь все основания раскритиковать ее. И все же лучше позвонить Э.Д. Кливеру и самой объяснить ему, в какое положение они попали…

Резкий звонок, сопровождаемый глухим стуком дверного молотка, заставил ее опрокинуть чашку с кофе. Оливия отложила разговор с Э.Д. Кливером, лучше она попозже пошлет ему факс.