Любовный контракт

— Хэлло, я Аннабел ван дер Кроот! — сказала белокурая женщина с корзинкой в руке, когда Оливия открыла дверь. Глядя на гостью, она с трудом отогнала мысль, что она крашеная цыганка, торгующая барахлом.

— Привет… Чем могу вам помочь?

— Вы миссис Маккензи, Оливия?

— Да.

— Привет, Оливия! Надо бы мне зайти пораньше, но мы с Максом не знали, дома ли вы. Туристы сказали, что дома, и миссис Даннимотт тоже… Надеюсь, я не зашла не вовремя?

— Вовсе нет. — Оливия отступила назад. — Заходите, с вашей стороны очень мило заглянуть. Так получилось, что я пару дней не работаю… — Она приоткрыла пошире тяжелую дубовую дверь. — Я как раз собиралась выпить кофе, присоединяйтесь!

Аннабел поставила корзинку с фруктами и овощами в холле.

— Все свежее, выращенное своими руками. То, что с рынка, я мою минут двадцать, чтобы избавиться от химикатов. У детей — а у нас их восемь — аллергия на все, включая орехи. — Следуя за Оливией в кухню, она продолжила разглашать фамильные тайны: — Я выпью с вами кофе, только если он без кофеина. Мы все — вегетарианцы, почти абсолютные.

— Сожалею, но он с кофеином, — беспомощно заявила Оливия; они со Стюартом нуждались в первую очередь именно в кофеине, чтобы «встряхнуться» перед работой.

— Ничего страшного. Вам привет от Макса. Он голландец — южноафриканский голландец, разумеется, а я англичанка. Макс — брокер на товарной бирже в Лондоне. Вы, может быть, ездили с ним туда — или обратно — на электричке. Мы ваши ближайшие соседи, из долины внизу.

Почему-то Оливия почувствовала странную тягу к Аннабел ван дер Кроот, которая прямо и открыто излагала семейную историю без всяких снобистских умолчаний.

Аннабел усмехнулась.

— Что за прелесть эта кухня! В прежние времена такого не было. Чаще он держал здесь лошадей — когда еще мог ездить верхом. Последние двадцать лет у него были проблемы с выпивкой. Но ему было девяносто два года, когда он наконец завязал, — дай Бог каждому так!

Она поддернула длинную юбку и аккуратно присела на высокий кухонный табурет. Потом, игриво, как маленькая девочка, вздернула плечи и уточнила:

— Я говорила о старом генерале!

Оливия в этом не сомневалась.

— Прекрасные, превосходные виды! — Миссис ван дер Кроот посмотрела сквозь кухонные окна. — Знаете, я в душе художница — когда не занята другими делами. Я слышала, что поместье Мидхэрст великолепно восстановлено новыми, заботливыми владельцами, а нам давно хотелось бы, чтобы нашей предводительницей была хозяйка поместья. Не возражайте, Оливия, мне так приятно чувствовать вас соседкой и потенциальным другом. — Она наклонилась, чтобы обменяться с Оливией рукопожатием. — Вы занимаетесь издательским делом, как я слышала, не так ли? «Лэмпхауз» или что-то в этом роде, так сказала миссис Даннимотт.

— Да.

— Книги или газеты?

— Я — книги, муж — и то, и другое. «Лэмпхауз» теперь филиал корпорации «Маккензи, Нью-Йорк, Торонто», но оба издательских дома под одной крышей — в Фаррингдоне.

— Двойной брак, вот здорово! А я терпеть не могу работать с Максом. Все, о чем он способен говорить, — это цены на сахар, чай, кофе, пшеницу и овес от Небраски до Нанкина! Все очень скучно. Должно быть, чудесно работать в таком интеллигентном бизнесе, как издательский. Держу пари, что вы встречаетесь со многими замечательными людьми, иначе быть не может! И вы вышли за одного из них, за миллионера — или я ошибаюсь?

Она выжидательно впилась в лицо Оливии. Та улыбнулась. Ей было очень приятно ощущать себя самостоятельной личностью, а не женой миллионера-издателя, но она понимала: соседку притягивает именно Стюарт и его образ миллионера.

— Может быть, выпьете стакан молока и тогда мы обойдемся вообще без кофе?

— Отлично! Прекрасно! Спасибо! Не обращайте внимания на нас, местных, Оливия. В маленькой деревне слухи ходят повсюду; мы знали о вас все, еще до того как вы приехали. Мы вегетарианцы — я, кажется, уже говорила? Я могу приносить вам домашние овощи хоть каждый день. Мы с Максом — в основном я — помешаны на экологии!

— В самом деле? — беспомощно спросила Оливия.

— Слышала, у вас проблемы со старым Тедди? — сменила тему Аннабел.

— Тедди?

— Теодор Гривз со своими туристами! — Да, новости здесь распространяются быстро, подумала Оливия. — Не разрешайте ему давить на вас насчет собственности! Он вечно воевал со старым генералом по этому поводу. Местным туристам только дай волю… — Аннабел заговорщицки наклонилась вперед. — Вам нечего бояться, Оливия. Все эти древние законы — такая чепуха! Я раньше работала стажером в адвокатской конторе и хорошо их знаю. А теперь я художник и скульптор, хорошо известный в округе. Искусство затягивает постепенно! Я не такая уж умница, восемь детей тому доказательство, скорее я творческая личность. Но я вам точно говорю: не позволяйте Теодору и его бродягам взять верх над собой, у них нет никаких прав!