Любовный напиток. Лучшая персидская лирика

Вчера я видел сон: взошла луна.
Разлуки долгой ночь при ней вдвойне черна.

Дверь распахнется: друг из дальних странствий

Вернется! – таково значенье сна.

Давай за это выпьем, виночерпий:

Чтоб в дверь вошел он с чашею вина!

И если б я живой воды отведал

И вечность мне была в удел дана —

Я и тогда бы ждал вестей от друга,

Глядел на дверь с рассвета дотемна.

Вернись домой! Пускай тебе приснится

Твоя осиротевшая страна.

Тот, кто учил тебя жестокосердью,

Упорен был и зол, как сатана.

Пусть кротость в дверь войдет – и канут в Лету

Жестоких притеснений времена.

Что может знать о счастье нелюбивший?

Взрасти любви и правды семена!

Кто, как Хафиз, газель сложить сумеет,

Чтоб шаху по душе пришлась она?

«Лекарь, прочь от изголовья! Болен я душой. Увы…»

Лекарь, прочь от изголовья! Болен я душой. Увы:
От души моей нет вести, нету вести от главы.

Если ты придешь к страдальцу – он тотчас в себя придет,

Надо мной вздохни и выпей – пожеланья таковы.

Коль со мной печаль разделишь – станет радостью печаль.

Ни к кому не повернул я, кроме друга, головы.

У тебя довольно злата, чтобы всех озолотить,

У меня же за душою – только золото молвы.

Не вели мне петь насильно, если песня немила.

Если выгонишь – останусь безутешнее вдовы.

Мне вина не наливайте – пьян я нынче без вина.

Сердце нам одно дается – не терзайте сердца вы!

А когда на строгость шаха горько сетует Хафиз:

«Сам виновен!» – отвечает. А цари всегда правы…

«Гонец, что мчался, не жалея сил…»

Гонец, что мчался, не жалея сил,
С посланьем друга жизнь мне возвратил.

Рассказ о красоте и славе друга

В унылом сердце радость возродил.

Я отдал душу за посланье друга —

И стыдно мне, что мало заплатил.

На свете все подвластно воле друга:

Небесных сфер вращенье, ход светил.

Послушно исполнять желанья друга

Аллах судьбе в обязанность вменил.

Моей неколебимой веры в друга

И грозный ветер смуты не смутил.

Бальзам для глаз – пыль у порога друга,

Прах, на который он ногой ступил.

Я жду смиренно возле двери друга,

Пока другой возлюбленному мил…

Не страшно, если враг ругал Хафиза —

Бог милостив: не друг меня срамил!

«Мне весть была, что все пройдет, что и невзгод не будет…»