Любви вопреки

Очень скоро вся эта ложь закончится, и когда это произойдёт, то девушки не должно быть рядом со мной. Выдыхаю, настраиваясь на положительную волну. Впереди несколько часов приятного времяпровождения, прежде чем я прогоню ее из своей жизни. Пусть я ещё не решил, кто из девушек сорвёт последний лепесток с цветка, что хранит мою жизнь; я все ещё не понял, с кем бы я хотел быть, будь у меня такой выбор. Сейчас они обе могут оказаться под ударом, поэтому обеим в кратчайшие сроки необходимо отдалиться от меня настолько далеко насколько это вообще возможно.

– Широкий жест, – замечает Шейда, расправляя белоснежную салфетку на голых коленях.

– В последнее время я сильно потрепал тебя, – говорю я, вторя её движениям, – Захотел извиниться.

– И для этого закрыл целый ресторан? – брови её взлетели ввысь.

– Хотел ещё перекрыть движение по всей улице, но потом подумал, что это было бы слишком. Побоялся, что влюбишься.

Она криво усмехнулась, будто делала какие-то выводы из моих слов где-то там у себя в голове. Подошёл официант с блюдами. Без особых прелюдий мы приступили к еде. Черт бы побрал это все, но девушка, что сидит напротив, даже ест красиво. Наблюдать за тем как она аккуратно разрезает мясо на маленькие кусочки, а затем кладёт их себе в рот, чередуя с гарниром или салатом, одно удовольствие. Шейда ведёт почти односторонний разговор, я лишь иногда вставляю какие-то реплики что-то типа за или против. В основном она говорила об общем деле. Даже не знаю, проклинать мне или благодарить своего брата за встречу с ней? Ведь, если бы он не умер, сейчас я не сидел бы в ресторане в центре Москвы

– Потанцуешь со мной? – это прозвучало неожиданно даже для меня самого.

Рука, державшая бокал с водой, застыла в воздухе. Она в нерешительности удивленно смотрела на меня. Встаю и забираю из её рук бокал, кладу его на стол, и тяну девушку за собой. Шейда позволяет завлечь её в медленный танец. Приближаюсь настолько близко, что складки её коротенького платья путаются у меня между ног, но нам это не мешает. Прижимаю её к себе, веду в танце. Шейда колебалась, но все же встретила мой пристальный взгляд. Стоило мне попытаться заглянуть глубже, чтобы понять её чувства, девушка отвернулась. Глядя куда-то в сторону, она положила голову мне на грудь и продолжала танцевать молча. Я полностью растворяюсь в моменте: её мягкие пальцы сжимают мои, голова доверчиво покоится на уровне моего сердца. Я вдыхаю аромат её волос; так пахнет нежность, мне кажется. Чистота и наивность что таится внутри этой девушки идёт в разрез с тем, какой стойкой стервой она может быть, когда захочет этого. Вспомнить хотя бы случай, когда она схватилась за пистолет и думала, что сможет застрелить человека, который угрожал мне. Воспоминания вызывают тихий грудной смех, что, конечно же, не осталось без внимания.

– Над чем смеёшься, Турок? – тихо спросила она.

Так она называла меня только в двух случаях: когда сильно злится на меня или же когда мы наедине, своего рода голые друг перед другом. Она знает все мои секреты, в то время как свои хранит под десятью замками. Но это не мешает мне видеть её насквозь. Шейда влюблена не меньше моего, но в отличие от меня, уже не бежит от этих чувств.

Как не прискорбно это признавать – все хорошее тоже заканчивается. Этот вечер тоже пора заканчивать. Я останавливаюсь, Шейда поднимает голову и ловит мой взгляд. От волнения её грудь поднимается и опускается немного чаще. У меня самого ладони вспотели.

– Накормил, – первая прервала молчание Шейда, – потанцевал. Что дальше? – она как-то странно смотрит на меня. – Позовёшь в постель или предложишь расстаться?

– На что из этого ты согласишься? – спрашиваю тихо, хотя читаю в её глазах безысходность.

Она все поняла. Без лишних слов. Из красивых глаз цвета рыжего солнца тут же потекли немые слёзы. Это жестоко – прогонять, так нуждаясь. Меньше всего на свете я хотел причинить ей боль, но на кону её жизнь. Сбивая мокрые дорожки с щёк большими пальцами, ласкаю её лицо.

– Пожалуйста, не придавай мне такого значения в своей жизни. От этого ещё хуже.

– Что. Дальше? – с расстановкой напомнила Шейда свой вопрос.

Наши лица сейчас так близко, что кажется, я могу дышать ею. Нос к носу стоим напротив. Я приближаюсь, почти касаясь ее губ; чувствую, как пульсирует жилка на её шее под моими пальцами; нежно рисуя круги, пытаясь успокоить её.

– Дальше, – шепчу так же тихо, – я попрошу тебя уехать, как только ты выйдешь из этого ресторана.

Дальнейшие действия идут поперёк сказанным словам. Я держу её тонкую шею, чтобы она не могла сбежать и впиваюсь в нежные губы. Словно, это единственное что сможет меня спасти. Она кладёт свои ладони поверх моих, но не спешит убрать их. Держится. За меня. Отвечая на мой неистовый поцелуй. Голову кружит от мысли, что это, возможно, наша последняя встреча. Сердце стучит и кричит, что это не справедливо, но разум ставит его на место, напоминая в какой она опасности, когда рядом. Вместе. Как сейчас. В одном ресторане. В одной жизни. В одном поцелуе.