Люди

Я взял телефон и по памяти набрал номер. Раздались гудки. Я слегка удивился тому, что этот номер еще работает. Ответила женщина. Я молчал. Вдруг ком подкатил к горлу и не давал сказать ни слова.

– Сынок, это ты? – вдруг спросила женщина.

Это действительно была она, она не забыла меня.

– Возвращайся, мы ждем тебя.

На том конце послышались плач и всхлипывания. Я отключил вызов. Я не боялся сказать что-либо, ведь ощущал внутри себя что-то такое выросшее, созревшее, готовое к жизненным подвигам. Ничего бы не случилось, злой рок был побежден. Во мне восторжествовал порядок, мое внутреннее навостренное ухо стало воспринимать множество удивительных вещей, о которых я раньше даже и не подозревал. Природа указывала мне путь, я с жаждой ловил каждый знак, каждый момент, запоминал каждый миг своей жизни.

Вот и теперь я знал, что делать дальше.

За последний год я заработал сумму, достаточную на билет до дома. Расстояние оказалось приличным. На поезде мне предстояло ехать несколько суток.

С Константином мы прощались не долго, он с легкостью отпускал меня. И перед нашим расставанием я решился у него спросить:

– Почему ты оказался здесь, в этой глуши?

Он добродушно усмехнулся, возможно, этого вопроса он ждал от меня три года.

– Бежал от мира, так же, как и ты, – широко улыбаясь, он смотрел мне в глаза и ждал следующего вопроса, который застрял у меня на губах и не хотел с них срываться.

Через несколько нерешительных мгновений я все же заставил себя говорить:

– А ты на самом деле настоятель?

Константин улыбнулся еще шире, в глазах появились хитрые искорки.

– Спустя три годы ты почти раскрыл мою тайну.

На этом мы с ним и расстались.

И вот я шел по некогда знакомым местам и с трудом узнавал их. Многое изменилось, что-то исчезло, что-то появилось. Долгое отсутствие в городе дает возможность увидеть, как он меняется. Он будто тоже живой, со своей атмосферой, сутью, уникальным характером. Город под стать жителям, но уже не под стать мне, этот город для меня уже стал чуждым.

Я с трудом вспомнил дорогу от вокзала к дому. Все казалось каким-то другим, и лишь по чуть заметным признакам я понимал, куда идти. Я вошел в подъезд, набрав на домофоне код, так внезапно вспомнившийся пальцами. Поднялся на свой этаж. Живут ли здесь до сих пор мои родители? Дома они? Что сказать им? Узнают ли они меня? Примут ли они меня? И главный вопрос, меня волновавший, – жив ли отец?

Я нажал на звонок. Ответа не было. Нажал еще раз на всякий случай. Дверь приоткрылась. Через проем смотрело до боли знакомое, но очень изменившееся лицо.

– Мама… – чуть слышно сказал я.

Женщина открыла дверь полностью, я упал на колени и обхватил ее ноги. И зарыдал, не сдерживая эмоций.

Я плакал и просил прощения, говорил, что это я виноват в том, что случилось с отцом, в том, что я их бросил, испугался, был плохим сыном и человеком, но что теперь все изменилось. Мне показалось, что я тот блудный сын, пришедший домой – то ли сюда, в место, где я жил, то ли в удивительный мир Константина, то ли, наконец-то, обновленным в этот мир.

– Все хорошо с папой, – услышал я тихий голос; мама гладила меня по голове и обнимала, – он здоров, перенес операцию на сердце, но он справился. Он не сердится на тебя. Ты не виноват.

Я поднял на нее глаза, встал.

– Мы тебя ждали и верили, что ты вернешься.

Отец мой и вправду был здоров. Они меня долго искали, и что удивительно, несмотря на большие поисковые отряды, им не удалось даже выйти на мой след. Как это я так остался незамеченным? Что вело меня?

Я все рассказал. И теперь я больше не боялся говорить, ведь в моей душе было спокойно, чисто, кристально. Я не беспокоился, что они меня осудят, не поймут, не поверят, разозлятся на меня или накричат, что выгонят из дома. Каким-то необычным образом мой дом оказался внутри меня. И этим домом я хотел поделиться со всем миром, со всем моим окружением.

*

Этого следовало ожидать. Мои родители не могли понять, что со мной произошло. Они, как оказалось, ожидали, что я снова вольюсь в обыденную жизнь, пойду работать в ту же сферу, снова стану успешным, обеспеченным, быть может, даже знаменитым. После моих рассказов они будто еще больше уверились в моей оторванности от реальной жизни. Они повторяли мне, что я витаю в облаках, живу в иллюзиях, что я должен взяться за ум. Предлагали сходить к психологу. Временами откровенно скандалили и отказывались слушать меня.

Конечно, у них к этому были некоторые предпосылки. И вот какие.