Люди Бездны

Чтобы насладиться коронационным шествием, мне следовало из Америки прибыть прямиком в гостиницу «Сесил», а из гостиницы «Сесил» – прямиком на трибуны для «умытых», где место стоило пять гиней. Я же совершил ошибку, прибыв из «неумытого» Ист-Энда. К слову, народу оттуда пришло совсем немного. Большинство обитателей Ист-Энда там и остались и на радостях напились. Социалисты, демократы и республиканцы отправились за город подышать свежим воздухом, проявив полнейшее равнодушие к тому факту, что сорок миллионов человек коронуют и помазывают своего властелина. Шесть с половиной тысяч прелатов, священников, государственных деятелей, герцогов и воинов принимали участие в коронации, остальные созерцали пышную процессию.

Я смотрел на нее с Трафальгарской площади, «самой великолепной площади Европы» в самом сердце империи. Нас там были тысячи, а порядок поддерживался вышколенными вооруженными силами. По пути следования процессии было выставлено двойное оцепление. Основание колонны Нельсона в тройное кольцо заключили синие мундиры. На восточной стороне, у входа на площадь, стояла Королевская морская артиллерия. В треугольнике, образуемом Пэлл-Мэлл и Кокспер-стрит, памятник Георгу III со всех сторон подпирали уланы и гусары, на западе краснели мундиры Королевской морской пехоты, а от Юнион-клаб до начала Уайтхолл-стрит выстроилось сверкающее массивное полукольцо 1-го лейб-гвардейского полка – великаны на огромных скакунах; стальные кирасы, стальные шлемы, украшенная сталью упряжь – словом, здоровенный стальной меч, занесенный рукой властей предержащих. И дальше толпу прорезали длинные шеренги столичной полиции, а позади стояли резервы – высокие, хорошо откормленные служаки, поигрывающие мускулами и держащие сабли, которые они готовы были пустить в ход в случае необходимости.

То же самое, что и на Трафальгарской площади, было по всему пути следования процессии: мощь, гигантская мощь; великое множество солдат, великолепных солдат, как на подбор, единственный смысл жизни которых – слепо повиноваться, слепо убивать, разрушать и топтать все, в чем есть жизнь. И для того, чтобы они хорошо питались, были хорошо одеты, хорошо вооружены и имели корабли, доставляющие их во все концы земли, Ист-Энд Лондона, как и «Ист-Энд» всей Англии, трудится не разгибая спины, гниет и умирает.

Китайская поговорка гласит: если один человек живет в праздности, другой умрет от голода; и Монтескье говорил: «Тот факт, что многие трудятся ради того, чтобы одеть одного, означает, что многие останутся без одежды». Так что одно объясняет другое. Мы не можем понять, откуда взялся голодный и низкорослый работяга Ист-Энда (ютящийся с семьей в одной каморке и сдающий углы таким же голодным и низкорослым трудягам), пока не взглянем на крепких лейб-гвардейцев Вест-Энда и не поймем, что один должен кормить, одевать и обслуживать другого.

И пока в Вестминстерском аббатстве народ возносил над собою короля, я, зажатый между лейб-гвардией и милицией на Трафальгарской площади, размышлял о временах, когда народ Израиля попросил себе царя. Все вы знаете эту историю. Старейшины пришли к пророку Самуилу и сказали: «Поставь над нами царя, чтобы он нами правил, как это есть у других народов». И Господь сказал Самуилу: прислушайся к голосу народа, только сразу объяви им, как именно царь станет править. И пересказал Самуил все слова Господа народу, который просил у него царя: