Люди и чудовища

— Ну… Как бы да, — Ресан виновато улыбнулся и отпустил его. — Яд зимних метелей убивает чужаков. Но я очень надеялся, что ты выживешь!

— Хм… Тогда ты об этом промолчал.

Юноша пожал плечами:

— К чему тебе было это знать?

Действительно…

— Кто тебя вывел? — это уже спросила девочка.

— Что?

— Кто? — повторила она. — Ты чужак. Кто из духов согласился быть твоим проводником?

— Из духов? Не было никаких духов, — Венд покачал головой.

— Тогда кто? — это спросил уже Ресан. — Кто тебе помог?

Нужно было ответить. Венд честно попытался напрячь воображение и что-то придумать, но никаких идей не возникло. Промолчать? Притвориться, что он ничего не помнит?

Ресан смотрел вопросительно, и отчего-то врать ему всегда было в разы тяжелее, чем кому бы то ни было другому.

— Тибор, — нехотя сказал Венд правду. — Со мной был Тибор.

— Что?!! — на лице юноши отразился ужас. — Нет! Это невозможно! Тибор не может быть мертв! Не может!

— Почему мертв?

— Только духи — души умерших — бывают проводниками.

— Но… — Венд растерянно потер лоб рукой. В его видениях Арон вовсе не выглядел — и не вел себя — как мертвец. В смысле, как дух мертвеца. И его предупреждение не говорить Мэлю, не говорить никому, что маг жив, — это как бы подразумевало, что мертвым Арон быть не мог.

— Почему только души мертвых? — спросил Венд. — Это какой-то закон? Правило, которое нельзя нарушить?

Ресан и Туай переглянулись.

— Так всегда было, — сказала девочка. — Все это знают. Живой человек не может быть проводником в мире духов. И что это за имя — Тибор? Похоже на имя имперца.

— Да, — растерянно согласился Ресан. — Да, он имперец… Туай права, он бы не смог… Венд, ты что-то перепутал. Только кочевник может стать проводником в мире духов. Ни одному имперцу это не под силу.

Воин лишь развел руками.

— Я уверен, что Тибор жив. И я уверен, что это был он.

Глава 13

Восход солнца прятался в алой дымке, а вокруг отряда длинными белесыми хвостами плыл туман.

— Ты точно не чувствуешь опасности? — Кирк смотрел на туман с подозрением, и было похоже, что все в отряде разделяли его чувства.

— Точно не чувствую, — Арона туман нисколько не беспокоил — в отличие от вчерашних впечатлений. Сон, который длился сутки. Встреча в этом сне с Вендом. И видения, последовавшие за той встречей, видения, похожие одновременно на галлюцинации опьяненного разума и на мир Многоликого. Видения, которые несли — Арон был в том уверен — вполне реальную опасность. Если бы еще северянин мог понять, что все это значило. Но спросить было не у кого.

Они ехали сквозь туман, который все густел и густел. Еще немного — и дорогу под копытами коней будет не разглядеть.

Арон вздохнул. Поднял правую руку и сделал несколько круговых движений. Давно бы следовало разогнать туман, но нежелание попусту расходовать резерв все не давало.

Над головой начала закручиваться небольшая воздушная воронка, затягивая пласты тумана и превращая его в воду. Арон махнул рукой, и воронка полетела вперед, освобождая от тумана дорогу перед ними и по два фута с каждой стороны от дороги.

— Давно бы так, — проворчал Бракас, ехавший неподалеку, и пришпорил коня.

— Вот неблагодарный, — хмыкнул Кирк.

— Пусть его, — Арон проводил взглядом удаляющуюся фигуру наемника. Бракас не в первый раз так делал — обгонял отряд, а потом с мрачным видом ждал их приближения на ближайшем холме. Ждал и ворчал, что ему приходится путешествовать с черепахами. — Пусть. Он никак не может простить, что Тибор оказался Тонгилом, вот и раздражается из-за всякой ерунды.

— Кое в чем Бракас все же прав, — задумчиво сказал Кирк.

— В чем же? — полюбопытствовал Арон.

— Ты слишком добрый для Тонгила. Слишком снисходительный.

Северянин кивнул:

— Это так. Дело в том, что я, Арон Тонгил, в действительности — добрейшей души человек. Милостивый, отзывчивый, справедливый… М-м. Что еще я забыл?

— Правдивый, — подсказал Кирк.

— Правдивый, — согласился Арон. — Я просто идеален. Ума не приложу, отчего половина Империи меня ненавидит.

Кирк хохотнул, потом посерьезнел:

— Примеряешь очередную маску? Я не имею в виду внешность…

Арон приподнял брови:

— Не веришь, что зловещие слухи, ходящие обо мне, — это клевета и происки врагов?

— Ну… — протянул Кирк, — я, конечно, могу поверить и в происки врагов, и в то, что на самом деле твоя душа белее свежего снега. Надо?

— Пока нет, — Арон дернул уголком губ, — но если потребуется, я скажу…

Шутливый разговор с Кирком подтолкнул мысль, и смутная идея, прежде иногда мелькавшая на краю сознания, начала оформляться… Интересно, задумывался ли об этом Прежний?

Арон напрягся, почти уверенный, что вот сейчас услышит в голове такой знакомый голос. Но нет. Там по-прежнему было тихо. Прежний не давал о себе знать уже больше недели.

— Тибор! Там… там… — Бракас возвращался, гоня коня галопом, и лицо его было даже не белым, а серым.

«Там», как оказалось, находилось за ближайшим холмом, в небольшой долине, свободной от тумана.