«Люди в верности надежные…». Татарские муфтияты и государство в России (XVIII–XXI века)

СДРК выдвинул следующие аргументы в пользу создания единого муфтията: 1) для общесоюзного мусульманского центра могла бы быть установлена «единая программа организационно-административной деятельности»; 2) муфтият мог бы централизованно оказывать помощь мусульманам СССР, желающим совершить хадж в Мекку и другие места массового паломничества; 3) из единого центра было бы удобнее управлять работой образовательных учреждений, координируя и направляя их деятельность в соответствии с потребностями мусульман, проживавших в разных частях Советского Союза; 4) общесоюзное духовное управление отвечало бы за издание журналов, молитвенников и других печатных материалов; 5) муфтият мог бы «ответственно разрешать вопросы», связанные с приемом различных иностранных делегаций из стран мусульманского Востока[479].

В 1945 г. уполномоченные СДРК на местах провели встречи с руководителями всех духовных управлений мусульман и выяснили, что все они положительно относятся к идее всесоюзного мусульманского центра. Расулев рассчитывал занять этот важный пост, хотя председатель СДРК Полянский и руководители Духовного управления мусульман Северного Кавказа (ДУМСК)[480] и Духовного управления мусульман Закавказья (ДУМЗак)[481] считали Эшона Бабахана более влиятельным и авторитетным исламским богословом[482]. Предполагалось, что глава единого духовного управления будет именоваться Великим муфтием мусульман СССР. Его резиденция должна была располагаться в Ташкенте, а штаб-квартиры заместителей муфтия – в Уфе, Баку и Буйнакске. Четвертый заместитель Верховного муфтия должен был находиться в Москве и отвечать за взаимодействие с органами государственной власти[483].

В июле 1947 г. СДРК подготовил проект постановления Совета министров СССР, в котором предлагалось «удовлетворить ходатайство мусульман о создании Всесоюзного мусульманского центра […] разрешив для этого проведение в Москве в 1948 году мусульманского съезда с участием гостей из зарубежных мусульманских стран»[484].

Лишь в 1949 г. в истории с созданием всесоюзного муфтията была поставлена точка. Руководство страны не без оснований считало, что такой центр будет содействовать возрождению религиозной жизни и консолидации мусульман. Один из руководителей Советского государства, член Политбюро ЦК ВКП (б) и заместитель председателя Совета министров СССР К. Е. Ворошилов сформулировал официальную позицию по этому вопросу, сказав, что наличие четырех духовных управлений вполне устраивает руководство страны и в случае необходимости будет создан еще один муфтият[485]. Таким образом, регулятор продемонстрировал свою незаинтересованность в создании монополии в исламском сегменте религиозного рынка.

В рассматриваемый период произошло еще одно важное событие: Всесоюзный съезд мусульманского духовенства и верующих Сибири и европейской части СССР состоялся в Уфе в октябре 1948 г. ЦДУМ было переименовано в Духовное управление мусульман европейской части СССР и Сибири (ДУМЕС). На съезде был принят новый устав муфтията. Из ведения ДУМЕС были исключены такие функции, как ведение метрических книг, открытие новых общин, создание учебных заведений для обучения персонала и др. Теперь сфера компетенции ДУМЕС ограничивалась надзором над деятельностью как официальных, так и неофициальных служителей исламского культа и учетом количества мечетей и молельных домов.

Процедура назначения имам-хатибов и имамов проходила следующим образом. Формально право избрания примечетных служителей культа принадлежало мусульманским обществам. Выдвинутые таким образом муллы должны были пройти аттестацию в Уфе и собеседование с уполномоченным СДРК. И если кандидат на должность имам-хатиба или имама отвечал предъявляемым требованиям и к нему не было вопросов со стороны контролирующих органов – СДРК и НКВД – МГБ, то он ставился на учет (регистрировался) и начинал работу. На практике уполномоченные СДРК могли оказывать влияние на избрание служителей исламского культа через «двадцатку» и блокировать выдвижение неприемлемых кандидатов[486]. Точно так же через лояльных людей в исполнительном органе общины можно было поставить вопрос об отстранении неугодных имамов. Уполномоченный мог обратиться и непосредственно в муфтият, рекомендуя отозвать или назначить того или иного служителя культа[487]. Что касается незарегистрированных мусульманских общин, то значительная их часть поддерживала связи с ДУМЕС и отправляла собранные деньги в Уфу. Это не могло не вызывать недовольства в СДРК[488].