«Люди в верности надежные…». Татарские муфтияты и государство в России (XVIII–XXI века)

Не был принципиально решен вопрос о предоставлении статуса юридического лица если не всем религиозным объединениям, то, по крайней мере, религиозным центрам, к числу которых относились Московский патриархат, ДУМЕС и другие муфтияты. Статья 3 указа предусматривала, что «религиозные общества имеют право приобретения церковной утвари, предметов религиозного культа, транспортных средств, аренды, строительства и покупки строений для своих нужд в установленном законом порядке». Это положение не распространялось на культовые здания, которые по-прежнему могли находиться лишь в пользовании религиозных объединений.

Косметические изменения, внесенные в законодательство о культах, не могли уже соответствовать изменившимся условиям и той роли, которую играли религиозные объединения и особенно религиозные центры в стране. Последние стали частью государственного аппарата и выступали в качестве одного из ведомств по контролю за жизнью верующих. Вопрос о необходимости принятия нового закона, регулирующего положение религиозных объединений и статус религии в СССР, обсуждался партийным руководством страны. С начала 1980‐х гг. велась работа над общесоюзным законом о свободе совести. Активная роль в подготовке законопроекта отводилась Совету по делам религий[533].

Перестройка (1987–1991)

Первые два года нахождения М. С. Горбачева на посту Генерального секретаря ЦК КПСС не принесли принципиальных изменений в вероисповедную политику в Советском Союзе. Тем не менее религиозные деятели и рядовые верующие возлагали определенные надежды на нового партийного руководителя[534]. В декабре 1985 г. Горбачев получил письмо от управляющего делами Московского патриархата митрополита Таллинского и Эстонского Алексия (с 1990 г. – патриарх Алексий II). В письме предлагалось пересмотреть действующее законодательство о религиозных объединениях. В ответе Совета по делам религий отмечалось, что церкви не следует поднимать такие вопросы[535].

Что касается лидеров муфтиятов, то они оказались менее подготовленными к тем возможностям, которые перестройка открыла для исламских религиозных объединений. В некоторых регионах (прежде всего, в Средней Азии и на Северном Кавказе) муфтии не полностью контролировали религиозную ситуацию. Неслучайно на заре перестройки были приняты два постановления ЦК КПСС: «О дополнительных мероприятиях в связи с активизацией в странах Азии и Африки так называемого „воинствующего ислама“» (21 октября 1985 г.) и «Об усилении борьбы с влиянием ислама» (18 августа 1986 г.). Постановления было ответом на активизацию исламского фундаментализма в республиках Средней Азии в 1970–1980‐х гг. и отражали опасения партийного руководства страны, что на мусульман Советского Союза будет оказано негативное влияние из‐за рубежа.

Значительная часть религиозной деятельности в Средней Азии и на Северном Кавказе осуществлялась на нелегальной основе. Так, по словам председателя Совета по делам религий К. М. Харчева, в 1988 г. в СССР действовало около 5000 незарегистрированных («самопровозглашенных», как он их называл) мулл[536]. Многие из них не имели соответствующей подготовки и знаний и могли отправлять лишь основные обряды. Но та же проблема существовала и в рядах зарегистрированных служителей культа: из 1700 человек только 300 имели какое-либо специальное религиозное образование[537].

В 1987 г. председатель (с 1984 г.) Совета по делам религий К. М. Харчев фактически констатировал бессилие СДР в борьбе с неофициальными (внемечетными) религиозными практиками, в том числе с так называемым параллельным исламом[538]. Одной из причин такого положения дел называлось «сокращение сети зарегистрированных религиозных обществ» в конце 1950‐х – начале 1960‐х гг.[539] Харчев заявил о намерении СДР принять решительные меры в борьбе с «параллельным исламом», но это было скорее декларацией о намерениях, чем реальной программой.

Не меньшую готовность противостоять неофициальной религиозной деятельности мусульман демонстрировал республиканский Совет по делам религий при Совете министров РСФСР. Этот орган был учрежден в 1986 г. по инициативе ряда партийных чиновников[540] и ликвидирован в 1990 г. В качестве обоснования для создания российского СДР приводились следующие аргументы: сложность религиозной ситуации; многонациональный состав РСФСР; многообразие действующих религиозных организаций; появление так называемых новых культов и движений; потребность в профессиональном анализе процессов, происходящих в религиозной сфере, и выработке практических предложений для центральных и местных органов власти в их вероисповедной политике[541].