Людоед, который объелся

– Какой во всей этой бодяге смысл, можешь ты мне объяснить? – начал он и продолжал, не дожидаясь ответа: – Если этого сукина сына Кареллу поджарили в машине какие-то сукины дети, то какой во всем этом смысл?.. Ты ведь знаешь, что мне приходится видеть каждый день?.. Ты знаешь, что мы все видим каждый Божий день, так почему же ты хочешь, чтобы мы были гуманными и человечными, скажи на милость?.. Если какого-то сукина сына поджаривают вот таким манером при исполнении служебных обязанностей, то как тут можно остаться гуманным?.. И вообще, что это я тут с тобой делаю, ведь ты всего-навсего дешевая шлюшка?.. Разве мне пристало… с тобой путаться? Я ведь… отличный парень!.. Тебе понятно, что я – о-т-л-ич-чный парень?

– Разумеется, ты отличный парень! – сказала девица, которой все это уже надоело.

– Каждый день – сплошное дерьмо! – заявил Паркер. – Навоз и дерьмо! У меня просто в носу свербит, когда я возвращаюсь домой… Знаешь, где я живу? У меня коттедж с садиком в Меджесте! У меня три с половиной комнаты и чудесная кухонька; в общем, отличная квартира… У меня стереоприемник, и, кроме того, я член клуба «Классика». У меня есть все книги… всех великих писателей!.. Вообще, в моем доме живут очень милые люди, не такие, как здесь, в этом вонючем районе!.. Кстати, сколько тебе лет – девятнадцать, двадцать – сколько?

– Мне двадцать один, – сказала она.

– Ну, разумеется, вы только посмотрите на это дерьмо!

– Послушайте, мистер…

– Заткнись! Кто тебя о чем спрашивает? Мне ведь платят за эту работу, за то, что я вожусь со всем этим дерьмом из сточной канавы. Ведь это моя работа!.. Мои соседи по дому уважают меня, зная, что я детектив, они смотрят на меня снизу вверх… Они ведь не знают, что я целый день вожусь с дерьмом, так что под конец уже не в силах выносить эту вонь… Детишки, которые катаются на велосипедах в садике, каждое утро говорят мне: «Доброе утро, детектив Паркер!» Это я – детектив?.. Я – один из отличных парней. У меня есть пушка. Я храбрый!.. А теперь посмотри-ка, что случилось с этим сукиным сыном Кареллой! Ну, и какой во всем этом смысл?..

– Я не понимаю, о чем вы говорите, – взмолилась девица.

– Какой в этом смысл, ну, какой? Люди, парень… Я могу тебе все рассказать про этих людей! Ты даже себе представить не можешь, сколько я знаю про этих людей…

– Мне и самой кое-что известно, – сухо сказала девица.

– Ты не имеешь права ни в чем меня обвинять! – вдруг сказал Паркер.

– Что?

– Ты не имеешь права меня обвинять! Я тут ни при чем!

– Ну, конечно!.. Послушайте, мистер, мне ведь надо работать. Хотите вы или не хотите? Потому что, если…

– Заткнись, ты, шлюха вонючая! Не указывай мне, что надо делать!

– Но кто…

– Я могу тебя забрать куда следует, и тогда тебе не поздоровится! Ты, маленькая потаскушка, не забудь, что твоя жизнь в моих руках!

– Не совсем так! – сказала девица с достоинством.

– «Не совсем, не совсем…» Брось болтать чепуху!

– Вы пьяны, – сказала девица. – Мне кажется, что вы не имеете права…

– Не твое дело! К тому же я вовсе не пьян… Впрочем, ладно, я пьян, – он покачал головой. – Но тебе-то какое дело до этого, черт побери! Думаешь, ты меня очень интересуешь? Мне на тебя плевать! Ты ничтожество, и больше никто…

– Так зачем же вы тогда здесь?

– Заткнись, – сказал он и, помолчав, добавил: – Все дети кричат мне каждый день «Доброе утро!».

Потом он замолчал надолго. Глаза его были закрыты. Девица решила, что он спит, и стала подниматься. Паркер грубо поймал ее за руку и притянул к себе.

– Оставайся здесь, я тебе сказал!

– О’кей! Но мы не могли бы, наконец, покончить с этим делом? В самом деле, мистер, у меня впереди долгая ночь. Мне необходимо заработать хоть что-то, ведь у меня есть расходы.

– Вонь, – сказал Паркер. – Сплошная вонь и дерьмо!

– О’кей, все понятно: вонь и дерьмо. Но хотите вы, наконец, или не хотите?

– Он был хорошим кодом, – внезапно сказал Паркер,

– Что?

– Он был хорошим коном…

Паркер быстро отвернулся, засунул голову под подушку и моментально уснул.

Глава 6

В 7.30 утра, после того как искореженный автомобиль был обнаружен, через день, в среду, Берт Клинг снова отправился в то здание на Стаффорд-Плейс, где жила Тинка Сакс, в надежде еще раз переговорить с Циклоном – Эрнестом Месснером. В вестибюле никого не было.

Странные мысли обуревали Клинга. Он отлично помнил, какое горькое чувство одиночества испытал он в тот день, когда, в книжном магазине была убита Клэри Таунсенд, в тот момент, когда она упала ему па руки, изрешеченная пулями,

Мир внезапно стал для него холодным и бессмысленно жестоким. И теперь он испытывал что-то странно похожее и в то же время совершенно отличное от тех чувств. Погиб Стив Карелла…

Последние слова, с которыми он, Берт Клинг, обратился к тому, кто был его другом, продиктовала ему злость… Конечно, он не мог их взять теперь обратно, не мог принести извинения покойнику…