Людовик XI

10 октября король достиг соглашения с герцогом Бретонским. Франциск II получил полную юрисдикцию над Церковью своего герцогства, из-за которой началась его ссора с Людовиком, и некоторые земли, которые долгое время были спорными, кроме того, король обещал помиловать графа де Дюнуа и Антуана де Шабанна, графа де Даммартен. Если герцог Бретонский не был более требовательным, то это потому, что он намеревался найти много других преимуществ в другом месте, так как он уже видел себя господином нового герцога Нормандского, в распоряжении которого были все доходные должности этой обширной провинции. Людовик ничего не сделал, чтобы развеять его надежды.

Граф д'Арманьяк и герцог Немурский с горечью завидовали своим более удачливым союзникам, а герцог Иоанн Калабрийский даже начал сомневаться, был ли граф де Шароле таким хорошим другом, как он себе представлял. 13 октября Людовик предложил графу д'Арманьяку пенсию в размере 12.000 экю и командование над 100 копьями регулярной армии. Вне себя от ярости, граф отправился к принцам и, заявив, что они обманули его и не заботятся о верности своей клятве, объявил им, что "под предлогом объединения для общественного блага королевства каждый из них пришел, как ему теперь кажется, только для того, чтобы защитить свои собственные интересы".

Граф де Шароле и граф де Сен-Поль холодно ответили, что "он должен быть доволен предложением, которое ему сделали, так как это больше, чем он заслуживает и если ему это не нравится, ему лучше отправится домой кратчайшим путем…".

Герцог Немурский, который уже начал всерьез опасаться, что ему вообще ничего не достанется, был совершенно счастлив получить от короля некоторые неопределенные привилегии, среди которых было право назначать некоторых королевских офицеров в своем герцогстве. Герцогу Иоанну Калабрийскому Людовик XI прямо заявил, что ни при каких обстоятельствах не разорвет отношения со своим верным союзником, герцогом Миланским, а когда сын короля Рене обратился к графу де Шароле, тот неловко сообщил ему, что считает себя обязанным сохранять нейтралитет в этом вопросе. Поскольку герцог Иоанн упорно продолжал настаивать на организации экспедиции для завоевания Неаполя, король сказал ему, что может предложить ему только субсидию, которая будет выплачиваться в течение нескольких лет. По этому вопросу, как и по всем другим претензиям принцев, король решил предоставить окончательное решение графу де Шароле. Один из секретарей последнего отметил:

Его Величество утверждает, что если все будут нападать на него, он обратится за помощью к графу[73].

Однако у Людовика были другие планы, и для их осуществления графа де Шароле ему было недостаточно. 24 октября он покинул Париж в наряде, который удивил всех, ведь в своей пурпурной мантии, подбитой горностаем, он впервые по-настоящему выглядел как король Франции. Где-то за стенами он имел очень сердечную беседу со своим зятем Иоанном, герцогом Бурбонским. Герцог Бурбонский был одним из недовольных принцев. Пока он был занят завоеванием Нормандии от имени герцога Беррийского, у оставшихся под Парижем принцев не было других забот, кроме как делить добычу, не думая о том, на что претендует сам герцог. Если не во время этой первой встречи, то, по крайней мере, после нее, Людовик с большим тактом указал герцогу на то, что, поскольку в своем эгоизме принцы думали только о защите своих личных интересов, вполне естественно, что ему ничего или почти ничего не досталось. Однако если он желал служить королю — а никто не ценит его таланты лучше, чем он, — он может многого ожидать от государя, который умеет вознаграждать за заслуги. Этот разговор, несомненно, дал герцогу Бурбонскому повод для размышлений.