Людовик XVI и Революция

Я имею честь писать Вам, но на скверной бумаге, ибо бедность одолевает меня и мне уже не на что купить бумагу получше. Вследствие разорения банка я потерял более ста тысяч экю и осознаю себя в полном смысле слова беднейшим из отшельников. В эту пучину нищеты меня низвергнул г-н де Блоссе, посол короля в Копенгагене. К своему несчастью я доверился человеку, которого он с необычайной настойчивостью рекомендовал мне и брату которого я обеспечил карьеру. Но в конечном счете так было угодно Провидению, приговоры которого всегда справедливы, и я во всем полагаюсь на него. Я начал с того, что стал рассчитываться по всем своим долгам; все будет выплачено в течение января или в начале февраля. Затем я расплатился со своими слугами и уволил их; но какое же меня ожидало горестное и достойное зрелище! Все они хотели остаться в моем услужении, не получая ни гроша, и это сильнее всего разрывало мне сердце. К счастью, моя жена снесла несчастье с терпением и героическим смирением, что делает ее достойной уважения в моих глазах и перед лицом Господа. Достопочтенный майор предложил мне попросить кардинала де Берни написать кардиналу де Рогану. Но Вы ведь знаете вельмож и влиятельных людей!.. Я подумаю над этим, когда голова у меня немного успокоится. Как Вы понимаете, у меня было много причин не ехать в Саверн; моя беда дала о себе знать летом, и это должно оправдать меня в глазах кардинала. Я отправил ему поздравление с Новым годом, и в своем послании слегка коснулся этого вопроса, но расскажите ему все сами должным образом. Тысяча поклонов Вашему брату. Я напишу ему, как только у меня появится такая возможность. Желаю вам обоим много счастья и всего, чего вы можете себе пожелать. Ах, что такое человеческая жизнь на этой несчастной земле? Страдания и несчастья! Лишь вера и добродетель способны смягчить здесь наши беды. Вам известна искренность тех нежных и глубоких чувств, какие я неизменно питаю к Вам.

Не поможете ли Вы отыскать хорошее место для горничной моей жены? У нее есть маленький ребенок, мальчик лет семи или восьми, которого тоже нужно содержать. Это очень достойная женщина; я давал ей ежегодно двести двадцать ливров и содержал ее ребенка. Оказав ей помощь, Вы проявите величайшее милосердие и бесконечно обяжете меня.

Граф де Сен-Жермен».

Так вот, этим новым министром, этим преемником г-на дю Мюи, этим человеком, которого, по выражению Людовика XVI, никто не брал тогда в расчет, и был граф де Сен-Жермен.

Но в самом деле, как могло случиться, что король вдруг подумал об этом старом воине, почти забытом, удалившемся в городок Серне в Эльзасе и не имевшем при дворе ни одного друга?

Сейчас мы это объясним.