Люксембургский сад

— А у вас, Катенька, есть визитка? — кокетливо поинтересовался доктор. — Может быть, мы могли бы посотрудничать на предмет моего нового каталога? Я каждый год выпускаю свежую брошюру для клиники, ограниченным тиражом, с большим бюджетом и качественной печатью. Печатаю в Америке.

— Да что вы? — изумился Жан. — Как интересно! Катюша — новичок, у нее ещё нет карточки, её фамилия Маркова, вы всегда сможете найти её через нас и наше издательство. — Жан перехватил застывший взгляд испуганной до смерти Симы.

— Смотрите, вы вогнали её в краску, — притворно пожурил Павла Алексеевича Мишель, легонько обнимая учительницу за талию. — Катенька просто потеряла дар речи.

Доктор довольно рассмеялся и протянул Симе свою визитку:

— Катюша, звоните, сделаем вас лицом моей клиники.

— Напишите, что с вашей помощью она потеряла двадцать килограмм, — пошутил Жан.

— Ну что вы, Эдик, я же не шарлатан, — заливаясь смехом, запротестовал доктор.

Сима тоже прыснула, ей стало смешно, когда она осознала, что ведет себя как заправская аферистка. Эдик, Андрей и Катюша — трио обманщиков и проходимцев. Великолепная смена деятельности: от учительницы с безупречной репутацией к порномодели. Она не выдержала и расхохоталась во весь голос. Мишель озабоченно взглянул в её сторону и поспешил попрощаться с радушным хозяином.

В лифте в присутствий охранника они, не сговариваясь, хранили молчание, лишь Сима, отвернувшись к стене, давилась истерическим хохотом. Выбравшись на мороз, она перестала сдерживать себя. Мишель с Жаном переглянулись.

— Что случилось? — спросил Мишель, хватая Симу за руку.

— Ничего, — задыхаясь от смеха, повторяла она, — ничего, Андрей, все нормально, скажи Эдику, чтобы шел за машиной, а то Катюша замерзла.

Уловив её настроение, Мишель немного расслабился и сделал знак Жану идти за машиной. Пока они ждали его, Мишель успел заснять смеющуюся Симу на фоне подъезда. Она выглядела разгоряченной и румяной, в распахнутом пальто, с растрепанными волосами. Мишель подумал, что такой она кажется ему недоступной, не в смысле тела, этим он успел насладиться во время съемки, а мыслями.

Мысли порождают поступки, а поступки изменяют ход истории. А эта история была для него важнее всего, что он делал в своей жизни прежде.

Мишель присел на одно колено и щелкнул затвором камеры. Он надеялся, что она всё же не изменит своему природному характеру и не обретет опасную независимость и непоколебимую уверенность в собственных силах.

Устроившись в теплом салоне, Сима немного успокоилась и перестала смеяться. Хота периодически её продолжали душить приступы веселья. Мишель всё ещё чувствовал себя немного подавленно.

— А что, у тебя уже есть первое реальное предложение по работе. Может, сменишь профессию? — полушутя предложил он.

Сима снова начала смеяться

— Зря ты смеешься, это же правда, ты свела доктора с ума. Не веришь? — Мишель возбужденно повернулся к Симе, стараясь уловить то новое, что появилось в её взгляде.

— Да нет, да нет, твердила она, не в силах, закончить мысль, — просто я в восторге, что смогу освоить твою профессию авантюриста, — наконец проговорила она и в изнеможении откинулась на сиденье.

Симины слова больно ужалили Мишеля в самое сердце. Это пренебрежение, эта надменность, это желание навешивать ярлыки.

Нашла афериста! Да что она знает о нем! Знала бы она, эта ограниченная школьная мышка, кто он на самом деле. Дура!

* * *

В глазах у Рея все слилось в одну сплошную движущуюся пеструю картину. Они уже битый час пробирались в сторону улицы Муртинью, очутившись в самом центре карнавальных процессий. Мокрые от пота костюмы плотно прилипли к их телам.

Жераль расстегнул белую рубашку почти до конца и содрал пышные перья с рукавов — от них было нестерпимо жарко. Ему было труднее всех: он нес тяжелый барабан, набитый оружием.

Они не ожидали, что локальные шествия наберут такие обороты. Жители Санта-Терезы высыпали на улицу и парализовали движение в центре города. Шествие открыла школа «Банда де Ипанима», спровоцировав заторы по всему маршруту своего продвижения. Эту процессию сопровождали представители сексуальных меньшинств со всех стран мира. Они шли, наряженные в немыслимые костюмы, возбужденные от рева толпы и поддержки единомышленников и простых зрителей. Платформа медленно продвигалась вперед под оглушительный бой барабанов, бубнов и грохот электрогитар.

За ними следовали прошлогодние победители карнавала — школа «Бейжа-флор». Темой их выступления было завоевание Бразилии и борьба с индейцами. Одна из первых колонн маршировала, как римские центурионы, с поднятой правой рукой на нацистский манер. Кто-то из толпы недовольно засвистел, осуждая смелую задумку. Но недовольство потонуло в общем грохоте музыки и голосов.

Педро, Рей и Жераль ничем не отличались от тысяч участников карнавала, они не забывали размахивать руками, двигать бедрами и криками приветствовать выступающих. Вера была где-то там, впереди, на платформе школы «Вила Изабел».