Люксембургский сад

Сима пропустила гостя вперед и двинулась вслед за ним в гостиную. Он выглядел бодро. Усевшись на диван, Мишель по-хозяйски вытянул ноги и довольно улыбнулся, глядя, как Сима расставляет чашки на маленьком столе.

Волосы Мишеля были темными, почти черными, а слегка отросшая щетина состояла из смешанных темных и рыжих волосков. Поэтому он не выглядел злобным или диким, несмотря на небритость. Наоборот, ему очень шел такой стиль, делая его ещё более привлекательным и мужественным, на Симин необъективный взгляд.

— Как дела? — Мишель поднес чашку ко рту и, прикрыв глаза, покачал головой. — Кайф!

Сима смущенно улыбнулась. Интересно, он заметил новый пиджак «Шанель», который она, имитируя небрежность, надела прямо на белую футболку? Похоже что нет.

— Классный пиджак, — Мишель поставил чашку и с интересом оглядел Симу с ног до головы. — Ты выглядишь стильно.

Сима снова покраснела и залепетала что-то вроде «надела, что под руку попалось».

Еще три дня назад между ними чувствовалась какая-то особенная близость, а сегодня она опять робела и была не в состоянии поддержать легкую беседу. Мишель сделал вид или действительно не обратил внимания на странное настроение Симы. Он болтал, пил чай и шутил за двоих.

Но все, о чем могла думать она, это то, что он хоть и пришел просто так, но всё же не принес подарка. Маленького сувенира для нее. А ведь Новый год. Она понимала, что потратила не одну его тысячу на одежду и украшения, но это же были не его личные деньги и не романтические подарки. Это была часть работы, которую оплачивал другой мужчина.

Через час Мишель посмотрел на Симу и, вздохнув, сказал:

— Я так боюсь, что ты снова начнешь плакать.

— Почему? — Сима удивленно вскинула брови, она уже успела снять твидовый пиджак, потому как в квартире нещадно топили.

— Ну, — Мишель поднялся с дивана и, обойдя кресло, подошел к ней со спины.

Он положил свои руки на её плечи и немного помолчал. Сима замерла, боясь шелохнуться. Через мгновение он отошел к окну.

Сима повернула голову, следуя за ним взглядом.

— Я мог бы соврать, сделать вид, что это моя личная инициатива, но я не буду так поступать.

У Симы внутри все опустилось при этих словах. Он скажет что-то страшное, он снова пришел по делу, но на этот раз задание будет ужасным. Сима почувствовала это, ощутив его напряжение, заметив, как он нервно стучит пальцами по подоконнику. Таким она ещё не видела его никогда.

Для Мишеля этот разговор действительно должен был стать переломным в их отношениях. С одной стороны, он бы мог потратить душевные силы и подготовить её ещё в Париже, но, с другой стороны, он не хотел, да и не мог позволить себе смалодушничать. Она должна сделать это сознательно, отдавая себе отчет, что исполняет чью-то чужую волю.

— Что? Что? Говори? — прошептала Сима, отворачиваясь к двери, чтобы спрятать уже подступающие слезы.

— Ну вот, — Мишель вернулся к дивану и обреченно посмотрел на нее, — я так и думал, ты снова будешь плакать, заставишь меня почувствовать себя извергом, тираном, садистом.

Мишель имел наготове три варианта развития разговора, будучи уверенным в том, что Сима в любом случае поступит так, как он скажет. Оставалось только решить, каким способом воспользоваться, поскольку от этого напрямую зависели их дальнейшие отношения.

Вариант 1: Я так хочу, чтобы ты это сделала, потому что это надо лично мне.

Вариант 2: Если ты не сделаешь этого, все провалится и я потеряю работу, ты должна сделать это ради меня, но не по моей инициативе.

Вариант 3, на котором в результате и остановился Мишель, был самым жестоким, рискованным, но направлял Симины мысли в нужное русло, давая ей возможность получше узнать нового друга.

Мишель вздохнул и сказал:

— Ну ладно, мне, честно говоря, надоело наблюдать за твоими страданиями. Ты все время плачешь, чувствуешь себя несчастной, я переживаю, что вынужден заставлять тебя переступать через себя, мучиться. — Он встал и поправил ремень на джинсах.

Сима вскочила с кресла, глядя на него широко распахнутыми голубыми глазами.

Если ты помнишь, — невозмутимо продолжил Мишель, — когда я первый раз объяснял тебе принцип наших взаимоотношений, я упомянул о том, что основное условие — не задавать лишних вопросов. Так?

Сима кивнула, отчаянно сжав кулаки.

— Ты согласилась. — Мишель начал мерить комнату шагами: два в одну сторону, два в другую. — Мы платим тебе деньги, гарантируем безопасность и отсутствие криминала, правильно?

— Правильно, — прошептала Сима, совладав с волнением.

— А что я получаю? — почти строго спросил Мишель, повернувшись и пристально разглядывая её. Не дождавшись вразумительной реакции, он сам ответил на свой вопрос: — Истерику и сплошное недоверие.

— Неправда, — чуть заикаясь, сказала Сима, — я делала все, что нужно.

— Никто не спорит, — Мишель пожал плечами, — но каких сил мне все это стоило. За что ты так мучаешь меня? — К концу предложения его тон смягчился, и он снова устало опустился на диван.

— Мишель, — Сима подошла и присела рядом, — что нужно сделать?