Люксембургский сад

Внутренне он удивился и обрадовался тому, что разговор вошел в нужное русло. Он не ожидал от Симы подобной рассудительности и настроился на то, что они надолго погрязнут во взаимных обвинениях и оправданиях.

Он не знал, что Сима уже давно была готова на все, лишь бы не повторилось 31 декабря. Что было такого страшного в тот день?

Ничего, кроме того, что это был один день без него.

— Нужно сделать серию эротических фото, — объявил Мишель.

Сима даже испытала облегчение лучше серию фото, чем ещё один обморок в компании правозащитницы.

— Кто будет снимать? — поинтересовалась она.

— Я, — Мишель с трудом оторвал взгляд от старых ножек Симиного дивана, — если ты не возражаешь, конечно. Или Жан. Как тебе удобнее, — уточнил он.

Сима усмехнулась:

— Тогда Жан.

Мишель ошарашенно посмотрел на нее.

— Шучу, — сказала Сима и вышла из комнаты.

Мишель рассмеялся, в душе восхитившись приятной метаморфозой. «Вот это уже лучше. Такой она и должна быть, чтобы… Что?» — ехидно переспросил он самого себя.

— Где будем фотографировать? — спросила Сима, вернувшись в гостиную со стаканом воды.

— В одной квартире, — бодро сообщил Мишель.

— Когда?

— Сегодня.

Сценарий был следующим. Мишель изображает профессионального фотографа, Сима — модель, а Жан — организатора съемки, редактора фотосессии от одного модного женского журнала.

— Мы будем фотографировать известного доктора, а ты сыграешь его пациентку.

— А это действительно напечатают? — как можно более спокойно поинтересовалась Сима, складывая в пакет новое белье.

— Да перестань, — Мишель махнул рукой, — это розыгрыш, просто доктор должен поверить, что он действительно блеснет на обложке в обнимку с роскошной женщиной. — Он с удивлением посмотрел на Симин пакет с нижним бельем: — Тебе это не понадобится, я уже упаковал твои сценические костюмы, они в машине.

Глава 18

— Боже мой, ради этого стоило отказаться от первого января. — Павел Алексеевич радушно распахнул двери своей просторной квартиры, галантно пропуская Серафиму вперед.

Знаменитый врач-диетолог жил в районе Замоскворечья, в новом элитном доме напротив Третьяковской галереи. Охранники сверились с записями в журнале и проводили компанию в отдельный лифт, идущий прямо на последний этаж.

— Сколько же он берет? — спросила Сима, обнаружив в лифте лишь одну кнопку.

— Много, засмеялся Мишель, — по десять тысяч за каждый потерянный килограмм.

Сима недоверчиво посмотрела на друга.

— Зато они не возвращаются.

— Деньги? — спросила Сима.

— Килограммы, — хмыкнув, пояснил Жан и оглядел свою борцовскую фигуру.

— Слава богу, нам его услуги не нужны, — облегченно проговорила Сима. — Я вообще мечтаю поправиться.

— Этим он, кстати, тоже занимается, — сообщил Мишель как раз в тот момент, когда бесшумный лифт остановился.

— Я здесь и работаю, и живу, — начал Павел Алексеевич экскурсию по квартире.

Он сразу понравился Симе. Подтянутый, с благородной проседью в волосах, элегантный, воспитанный. Павел Алексеевич умел ненавязчиво сделать комплимент, пошутить и создать непринужденную атмосферу для душевного общения.

Мишель выглядел как настоящий фотограф. Симе стало немного не по себе от его способностей к перевоплощению. Он жевал жвачку, перекладывал линзы из одного кармана своей жилетки в другой, устанавливал штатив, рассуждая про свет и фактуру стен.

Жан многозначительно качал головой, периодически не соглашаясь с коллегой в выборе того или иного фона. Сима, затаив дыхание, переводила взгляд с одного актера на другого. Куда делась вся недоброжелательность Жана, он искрил юмором, называл Симу Катюшей, игриво хлопал по попке и много хохотал.

Пятьсот квадратных метров. Две спальни, четыре санузла, кухня, гостиная, столовая и библиотека. Плюс рабочая зона, включающая приемную, кабинет, процедурную и лабораторию.

— Спасибо, что согласились поработать первого января, — от души благодарил Мишель. — Мы пытались вам дозвониться вчера, подтвердить свой приезд, но ваш мобильный не отвечал.

— Андрей, представляете, я вчера забыл свой телефон в супермаркете, — смеясь, объяснил Павел Алексеевич, удивляясь собственной рассеянности. — Просто потерял, представляете. Поехал сделать последние закупки и оставил его на прилавке. Слава богу, телефон подобрал порядочный человек, но в тот день забрать его не удалось, было уже поздно, когда я спохватился, этот мужчина уже уехал за город. Сегодня около обеда он сам любезно подъехал и оставил телефон на охране. Так что все благополучно закончилось, а завтра, как вы знаете, я уезжаю в долгожданный отпуск, — Павел Алексеевич мечтательно закатил глаза, — на целых три недели.

Экспедиция по Африке, охота на слонов. Но там такие условия, что мобильники не берут. Поэтому, — доктор весело подмигнул Симе, — никаких пациентов, полная изоляция от всех почти на месяц.

— Вот это я понимаю, — восхитился Жан. — Я уверен, доктор, что ваши пациенты поймут.