Люмен

Мне совсем не хочется пить ее «чай». Там намешаны разные травы, и она еще заставляет маму брать его с собой, чтобы я могла пить его в течение всего года. Это какие-то цыганские снадобья, от которых мне постоянно хочется спать.

– Пока не хочу, – пытаюсь протестовать я, пока она тащит меня за собой на большую кухню.

Сабина не утруждает себя ответом, просто подталкивает меня к стулу рядом с кухонным столом и продолжает суетиться вокруг кипящего чайничка.

Пока мы ждем, она садится напротив меня.

Ее сморщенные от старости пальцы барабанят по столу какой-то ритм.

Мне совсем не хочется быть здесь.

Я хочу поскорее найти Дэра.

Теперь ему уже шестнадцать, и, бьюсь об заклад, он сильно вырос за этот год. Мне не терпится увидеть, как он изменился. Он написал мне всего лишь пару писем, но ни разу не вкладывал в них фотографии. Хотя, если честно, он почти никогда не делает этого.

– Расскажи мне о демонах, – бормочет Сабина.

Ее пальцы замирают, и единственное, что я слышу, – это бульканье воды в нагревающемся чайнике. Он словно слегка повизгивает на огне: этот жутковатый звук звоном отдается в моих ушах.

– Они больше не приходят, – лгу я.

– Это неправда, – мотает головой Сабина.

Конечно же! Ведь она может проникать в мою голову. Будто под рентгеновским лучом она исследует мою душу, поэтому она так легко распознает ложь и может по крупицам собрать необходимую ей истину. Она всегда видит правду, даже когда она скрыта от меня самой.

– Я хочу, чтобы они ушли, – исправляю я саму себя.

Она снова встряхивает головой.

– Я знаю, что ты хочешь этого, дитя, – говорит она с сожалением, – расскажи о них.

Пока она готовит чашки для чаепития, я говорю о чудищах, которые преследуют меня. Потому что она права. Они со мной всегда.

– У них черные глаза, – рассказываю я, – они ходят за мной по пятам. В школе, дома, на прогулке, являются ко мне в снах. Иногда им удается меня поймать. Например, есть один мальчишка. Он следует за мной повсюду, и его лицо всегда скрыто капюшоном.

– И это происходит, даже когда ты принимаешь лекарства? – изумляется Сабина. – Даже когда ты пьешь мои чаи?

Мне приходится хорошенько подумать, прежде чем я даю ответ. Но ведь она все равно распознает мою ложь.

Я киваю.

Она покачивает головой, разливая чай по кружкам и глядя в окно.

– Ты можешь отличить их, – задает она следующий вопрос, – от реальных людей?

Я снова киваю:

– Да.

Потому что у них у всех черные глаза.

– Все будет хорошо, Калла, – наконец выносит она свой вердикт.

Будет ли?

– Ты спишь? – интересуется она, обвив морщинистыми руками свои маленькие колени.

Я пожимаю плечами.

– Время от времени. – И это правда, я сплю в тех редких случаях, когда меня не мучают кошмары.

Она пристально смотрит на меня.

– Ты же понимаешь, что тебе становится хуже, когда ты не отдыхаешь как следует?

Я понимаю это.

Я отодвигаюсь подальше от стола, сделав всего два глотка чая из своей кружки.

– Я хочу увидеться с Дэром, – заявляю я о своем намерении.

Сабина подскакивает на месте, словно я сообщила ей некое ужасающее известие.

– Так, значит, тебе никто ничего не рассказал? – спрашивает она с искренним удивлением, ее крошечное тело напрягается.

Я замираю на месте.

– Не рассказал мне о чем?

Ее темный взгляд упирается прямо в мои глаза.

– Здесь кое-что случилось, пока тебя не было. Один инцидент. Сейчас Дэр в больнице.

У меня перехватывает дыхание, но она спешит успокоить меня:

– С ним все в порядке, дитя. Он вернется домой со дня на день.

– Вы сказали про инцидент, – произношу я, чувствуя, как дрожит мой голос. – Этот «инцидент» зовут Ричард?

Сабина встряхивает головой.

– Калла, успокойся. Ты не знаешь, что случилось. Тебе нужно…

Но я уже успеваю выбежать за дверь, а ее голос растворяется где-то позади, превращаясь в ничто. Я же стремглав мчусь к главному входу. Усталость от долгого пути мгновенно забывается.

– Джонс! – зову я, оказавшись в фойе. – Мне нужно, чтобы вы отвезли меня в город.

Как и всегда, он появляется передо мной буквально ниоткуда.

– Чем могу помочь, мисс?

– Мне нужно, чтобы вы отвезли меня в больницу.

Он смотрит на меня пристально.

– А ваша мать знает?

Я киваю, пусть даже это и ложь.

– Да.

Он не может спросить у нее, потому что отлично знает, что ей необходимо вздремнуть после утомительного перелета. Мужчина немного сомневается, но не может мне отказать, потому что хоть я все еще ребенок, но я ребенок из семьи Саваж.

– Очень хорошо. Машина будет ждать вас около главного входа.

Уже через минуту мы выезжаем в сторону города.

Деревенские пейзажи сменяются городскими: а здесь все улицы ведут к одному-единственному месту.

Туда, где сейчас находится Дэр.

Я выскакиваю из машины раньше, чем колеса успевают прекратить свое вращение, молнией устремляюсь ко входу в здание больницы. Я расталкиваю людей на ходу, останавливаясь лишь для того, чтобы спросить, как добраться до его палаты.

А затем я снова бросаюсь бежать через стерильно белые коридоры, и я знаю, что не остановлюсь до тех пор, пока не ворвусь в его палату на пятом этаже и не увижу его.

В комнате он один, окруженный лишь тишиной и спокойствием.