Люмен

Он выскальзывает за дверь, и мне совсем не хочется, чтобы он уходил, но так нужно. Потому что Дэр – важное действующее лицо во всем, что творится вокруг, – я это чувствую. И я не могу ему доверять. Мне говорит об этом мое сердце.

Сабина суетливо возится вокруг, и пока она занята этим, у меня есть немного времени, чтобы оглядеться по сторонам. На столике рядом со мной разложены карты Таро, образуя какую-то странную фигуру, словно своим появлением я прервала сеанс гадания.

Я тяжело сглатываю подступивший к горлу комок, потому что нечто висит в воздухе.

Нечто таинственное.

Спустя пару минут Сабина протягивает мне чашку:

– Выпей. Это лимонный бальзам с ромашкой. Он помогает пищеварению, а также успокаивает нервы.

Я не утруждаю себя лишними расспросами. Наверное, это было слишком ясно написано на моем лице.

Я делаю глоток отвара и буквально через секунду ловлю на себе ее взгляд.

– Лучше?

Я киваю.

– Спасибо.

Она улыбается, выставляя напоказ свои жуткие зубы. Я отвожу взгляд, а она что-то ищет в своем шкафу. Наконец она достает оттуда то, что искала, и протягивает мне коробку:

– Принимай каждую ночь. Это поможет тебе уснуть. – Я вопросительно смотрю на нее, и она добавляет: – В ночи ты свободна, дитя.

Я понятия не имею, что она подразумевает под этим, но принимаю эту неподписанную коробку в дар, и она качает головой.

Я снова бросаю взгляд на ее стол.

– Вы можете предсказывать судьбы, Сабина? – Я чувствую себя довольно странно, так серьезно рассуждая об этом. Но на лице старушки не дрожит ни один нерв, когда я это произношу.

– Я читаю карты, – кивает она, – как-нибудь я прочитаю и твои.

Даже не знаю, хочу ли я знать, что они расскажут ей обо мне.

– Вы читали карты Дэра? – спонтанно спрашиваю я, даже не знаю зачем.

Сабина смотрит на меня своими всезнающими черными глазами.

– Этот мальчик не нуждается в предсказаниях. Он сам творец своей судьбы.

Я не имею ни малейшего представления о том, что она имеет в виду, но я киваю так, будто прекрасно все поняла.

– Теперь с тобой все будет в порядке, – говорит она мне.

Ее лицо всегда выражает какую-то неземную мудрость, и это внушает мне доверие. В ее ауре есть что-то очень успокаивающее, нечто, что создает особую атмосферу. Раньше я почему-то не замечала этого.

– Моя мама никогда не говорила мне о вас, – бормочу я, – мне это кажется странным, потому что я думаю, что она наверняка любила вас.

Сабина смотрит куда-то вдаль.

– У твоей мамы не осталось приятных воспоминаний, связанных с этим местом, – тихо произносит она, – но я хорошо знала ее.

– Понятно, – неуверенно говорю я. – Сабина, и все же почему моя мама уехала отсюда? И почему моего папу зовут так же, как отца Дэра?

Сабина выглядит такой всезнающей, когда она опускается обратно в свое кресло.

– Твой отец, если говорить о том человеке, которого ты имеешь в виду, фактически не является твоим отцом, – просто отвечает она, и я пораженно глотаю воздух, а по рукам пробегает мелкая дрожь, которую я чувствую, даже крепко вцепившись в подлокотники своего кресла.

– Что вы имеете в виду?

– Филипп вырастил тебя как собственную дочь. Но на самом деле ты являешься дочерью другого человека – Ричарда Саважа.

Мое дыхание.

Мое дыхание.

Мое дыхание.

– Моего дяди?

Я не могу.

Я не могу.

Я не могу.

Сабина кивает, и в ее движениях нет ни малейшего колебания, словно это всего лишь одна из неотъемлемых сторон жизни, словно в этом нет ничего противоестественного.

– Да. Так было необходимо. Твоя мама поступила так, как требовалось.

– Требовалось для чего?

Я все еще слишком потрясена, меня начинает тошнить, и Сабина протягивает мне миску, в которой оказывается все содержимое моего желудка.

– Твои мама и дядя были вместе: так ты была зачата, – рассказывает она, – а потом твоя мама полетела во Францию со своим любовником, и там она зачала еще одного ребенка. Позже она родила двойню… Тебя и Финна. Но вы рождены от разных отцов.

– Филипп, – не отстаю я, – Филипп отец Финна? И в то же время он также и отец Дэра?

Сабина кивает, довольная тем, что я уловила ее мысль:

– Да. Они сводные братья.

– И Финн мой близнец только наполовину?

Она вновь кивает:

– Так бывает очень редко, так что ты смело можешь считать себя особенной.

Я боюсь спрашивать что-то еще, но я все равно делаю это:

– Но почему?

Сабина наливает еще чаю в мою кружку и протягивает мне, и я не могу не выпить его, потому что он успокаивает меня, успокаивает меня, успокаивает меня, а в данный момент я на грани истерики и могу надеяться только на его чудесную помощь.

– Потому что ты наследница Иуды, а также Авеля. Кровь, которая течет в твоих жилах, настолько древняя и могущественная, насколько это только возможно. Твой брат же одновременно наследник Каина и Авеля. Если он будет принесен в жертву, круг наконец замкнется.

– Какой еще круг? – спрашиваю я, и мои губы немеют, немеют полностью.