Люминария. Оберон судьбы

Норд положил кристалл в свой рюкзак, и они двинулись в обратный путь. Поднимаясь по лестнице у самого выхода, Норд услышал голоса за дверью, остановился и подал знак монаху, чтобы тот молчал и не шумел. Норд замер и прислушался. Говорили трое. Они обсуждали, какой дорогой им лучше пройти – через болото или горы. В их разговоре послышалось имя принцессы Ионы.

Норд осторожно приоткрыл маленькую дверцу, выглянул наружу и увидел за шторкой из корней дерева троих бандитов, в лёгких кожаных доспехах, усиленных металлическими пластинами на груди и спине и с сильноизогнутыми мечами, имевшими гарды, похожие на кабаньи клыки. Разбойников привлекли страусы, которых Норд и Диадор оставили привязанными к дереву, и решали, что с ними сделать – разделать на мясо или продать на ближайшем рынке. Всё же глава банды – лысый дядька с золотыми зубами и складками жира на толстой шее и подбородке убедил остальных ко второму варианту.

Когда бандиты отвязали страусов, Норд увидел двух лошадей с лимонно-жёлтыми пышными гривами и хвостом с золотистым отливом, которых они, по всей видимости, тоже у кого-то украли. Уже начинало темнеть. У Норда замерло сердце, когда он увидел то, что эти две лошади тащили за собой на телеге – клетку, похожую по своей форме на птичью, в каких держат соловьёв, канареек или попугаев, только размером – в человеческий рост. В этой клетке сидела, закованная в кандалы и цепи принцесса Иона. Края грубо скованных браслетов врезались в лодыжки и запястья девушки, вызывая у неё мучительную боль.

– Подонки! Вы ответите за всё! – Крикнула Иона. – Мой отец прикажет вам троим отрубить головы, когда вас поймают!

– Заткните ей кто-нибудь рот! – Процедил сквозь зубы бандит, устраивающийся на ночлег меж корней секвойи, – не то я ей….

– Гольд, Держи себя в руках! – Рявкнул на него главарь банды. – Она нужна нам живой, иначе не видать нам золотишка.

– Если она ещё хоть раз вякнет, – продолжал разгневанный разбойник, – и разбудит меня, то я ей язык отрежу и прижгу глотку раскалённым мечом, чтобы не померла от потери крови!

– Как думаете, сколько за неё дадут золота? – Спросил третий похититель, привязывая страусов к телеге. – Или лучше брать бриллиантами?

– Сейчас драгоценные камни ничего не стоят. – Махнув рукой ответил главарь. – Дешёвые побрякушки. В заброшенных шахтах – их валом, а вот золото – всегда в цене.

– Я жрать хочу. Тирр, сегодня – твоя очередь готовить, – сказал Гольд, поджигая от спички сухую траву, – вчера я варил.

– Знаю-знаю. Повар из тебя никудышный. Сегодня у нас на ужин будет страусятина. Хы! – Ответил Тирр, собирая сухие ветки для костра. – Интересно, куда подевались хозяева этих куриц?

– Да, какая разница, – ответил Гольд, – всё равно мы их прикончим, если они появятся.

– Если всё пройдёт удачно, и мы получим выкуп за принцессу, – серьёзным тоном сказал главарь, – то нам больше не придётся скитаться и протирать штаны верхом на этих старых клячах. Денег до конца жизни хватит, так что будьте бдительны. Дежурим по очереди и не спускайте глаз с этой ведьмы. Мало ли чего она ещё может выкинуть. Ничто не должно в этот раз помешать нам. Если ты, Тирр, опять уснёшь на посту, то я тебя сам зарежу. Понял?!

– Да, понял я, понял, – сплюнув на землю, ответил Тирр. – Брат, тебе помочь разделать эту курицу? А то ты так до утра будешь возиться. У меня уже в животе урчит.

Страусы были напуганы, как будто чувствовали, что чужаки хотят их съесть и, прижавшись друг другу, натянули поводья, которыми были привязаны к повозке. Норд видел, как блеснул в свете разгорающегося костра клинок меча, который вытащил из ножен злорадно ухмыляющийся Тирр, и хотел было уже броситься ему на спину, повалить на землю и отобрать оружие, но тут понял, что страусы боятся вовсе не меча разбойника, а того, что ползло вниз головой по стволу дерева, под которым шайка головорезов решила на своё несчастье устроиться на ночлег.

У существа было четыре конечности, как у человека – руки и ноги, только сильно вытянутые, костлявые, обтянутые блестящей в свете костра чёрной кожей и две гипертрофированные лысые головы, перетекающие из одной в другую, как будто мозги под кожей не имели черепов. Существо ничего не видело, в больших глазницах вращались две чёрные дыры, засасывающие в себя весь свет от костра, но оно чувствовало живую плоть и струящуюся по ней кровь, втягивая ноздрями воздух.

Норд заметил ещё одну тварь, спускающуюся с другого дерева, у которого собирал дрова для костра Гольд, а на другом дереве – ещё двух. От сырой земли повеяло могильным холодом, и внезапно налетевший ветер закружил сухие листья, ветки и шишки яйцевидной формы, со спирально-закрученными чешуйками.