Лютая охота

Вдруг снаружи раздались громкие голоса и лошадиное ржание, и они бросились к выходу, оставив Шабрийяка под охраной бойцов из RAID. Сервас выскочил под дождь. Обезумевшие лошади беспорядочно носились по парку, их мокрая шерсть блестела, гривы развевались по ветру, и бойцы Оперативного подразделения и Отдела уголовных дел безуспешно пытались их успокоить и поймать. Ночь гудела от криков, конского ржания и топота копыт, в парке царил полный хаос. Лошади носились галопом, потом внезапно останавливались, разворачивались и скакали уже в обратном направлении, сталкиваясь друг с другом. Сервас видел, как одного из людей лошадь сбила с ног, и он быстро перекатился, чтобы не попасть под копыта, но тут же на него налетела вторая лошадь, и он закричал от боли.

– Господи! – крикнула Самира.

– А где генерал? – спросил Сервас.

Дождь барабанил по голове, стекал по затылку, затекал за воротник. Он протер глаза.

– Там люди из RAID. Но они сообщили, что его не нашли.

Он понял, что трюк с лошадьми был диверсией, и начал осматривать окрестности замка. И тут же его увидел. Всадник поднимался на холм справа от них, до него было несколько сотен метров. Он уже приближался к живой изгороди и к деревьям, окружавшим внизу луга, а с холма ему вдогонку бежали люди.

– Дай мне твой пистолет! – крикнул Сервас Венсану.

Эсперандье помедлил, но оружие отдал.

– Мартен, там в дело уже включились ребята из RAID! – заволновалась Самира. – Это опасно!

Генерал соскочил с коня и успокоил его, похлопав ладонью. Потом подбежал к деревянным воротам в живой изгороди меж двух акаций и отодвинул щеколду. Снова вскочив на коня, он поскакал вниз с другой стороны холма. Дождь хлестал его по лицу, и он щурился, изо всей силы сжимая коленями лошадиные бока. Мокрая, скользкая трава и рыхлая земля под копытами Барона Ниши, его любимого коня, беспокоили его гораздо больше, чем преследователей. Они бежали за ним пешком, но стрелять не отваживались, разве что в случае необходимой обороны. К тому же одного из них изрядно помял конь. Генерал вытер рукой лицо, другой рукой вцепившись в гриву коня. И вдруг справа появилась пара фар. Черт! Полицейская «Тойота Ленд Крузер», подскакивая на ухабах, ехала сквозь лес по узкой тропинке, которая вела к лугам на склоне. Дождь прочерчивал сверкающие полосы в дрожащем туннеле от света фар. Внедорожник ехал ему наперерез.

Генерал погонял Барона Ниши, опережая «Тойоту», но не было никаких сомнений, что внедорожник изменил направление, чтобы настигнуть его на холме. Он еще сильнее сжал лошадиные бока, по которым ручьями стекал ливень. Боевая камуфляжная форма промокла на нем до нитки, но он не обращал внимания. За свою долгую карьеру он много раз попадал в похожие ситуации.

«Тойота» шла прямо за ним. Он узнавал ее по пучку яркого света, в котором время от времени отражалась тень скачущего коня и сверкала мокрая трава в потоках дождя. Они приближались к подножию холма, где их поджидала главная преграда: вдоль ручья шла железная изгородь из колючей проволоки. Искать другую дорогу времени не было. Тем более что чертов внедорожник висел у них на хвосте, как приклеенный. И оторваться от него можно было только одним способом… Барон Ниши вполне был на это способен. Генерал в последний раз жестко стиснул его бока, посылая коня вперед, и тот рванул к изгороди. Внедорожник здесь наверняка притормозит. Он был уже близко… Генерал сам выбирал проволоку и знал, как больно она режет.

– Ну, давай, милый, вперед…

Конь бросился к изгороди, всадник громко крикнул. Его сердце забилось в том же лихорадочном ритме, что и сердце коня. Барон Ниши уже приготовился к прыжку, но в последнюю секунду вдруг резко затормозил всеми четырьмя копытами. Пролетев над головой коня, Тибо Доннадье де Риб спланировал прямо на изгородь. Он почувствовал, как острые колючки проткнули ткань военной формы и впились в тело.

У него было такое впечатление, что какое-то коварное зубастое существо сдавило его своими щупальцами. Больше он не шевелился. Он лежал по пояс в ручье, с окровавленным, изрезанным лицом, и длинные острые колючки оцинкованной стали крепко держали его в плену.