Люция. Спасенная

– Когда твои дети начнут болеть, Аль-Шифы рядом не будет! – предупредила она. – А книги читать ты не можешь. Говорят, что «Канон врачебной науки» сейчас переводят на латынь. Вениамин ищет возможность приобрести один экземпляр, для твоей будущей семьи, но тебе все равно придется обучать мужа. Так что будет лучше, если ты выучишь хотя бы самое важное.

Итак, Лия угрюмо сидела на диване в комнате матери, а Люция читала ей «Руководство» Ар-Рази и одновременно переводила его.

– Слабительным эффектом обладают листья сенны, тамаринда, кассии, алоэ и ревеня, – резюмировала она длинный раздел научного труда. – А если мы хотим приготовить сушеные бобы, сначала следует их вымочить, а затем эту воду слить и варить бобы в чистой – так мы уменьшим газообразование в желудке после обеда.

– Кто на самом деле подарил ее тебе? – неожиданно перебила названую сестру Лия и вопросительно посмотрела на Аль-Шифу. Последние несколько часов юная иудейка откровенно скучала, а теперь она наконец придумала, как убедить мавританку сменить тему. – Я имею в виду книгу. И все остальные книги по медицине. Люция говорит, что ты получила их от какой-то женщины.

Девушки снова и снова пытались расспросить мавританку о ее прошлой жизни, но их попытки не увенчались успехом. Аль-Шифа обычно отвечала что-то из вежливости, но старалась сохранить свою историю в тайне. Сегодня она снова ответила им как можно более кратко:

– Мать одного арабского принца. Какое-то время я жила в ее гареме.

– В ее гареме? – пискнула Лия. – Но у женщин нет гарема! Разве все дамы в гареме не принадлежат султану?

Аль-Шифа покачала головой, и девушки обрадовались: это движение всегда означало, что сегодня им откроются очередные подробности прежней жизни мавританки.

– Гарем означает женские помещения в мавританском, арабском или персидском доме. Это может быть дворец; тогда комнаты в нем большие и просторные. Но это также может быть одна-две комнаты в большом доме или бедуинском шатре. В гареме живут все женщины семьи. То есть жены и наложницы домовладельца, но также и его сестры, дочери – а часто и его мать. Тогда она является правительницей гарема. И в этом случае говорят «ее гарем».

– Но разве она не живет со своим мужем? – удивилась Лия. – Она должна жить с отцом хозяина дома.

Аль-Шифа пожала плечами:

– Конечно, пока он жив. Но иногда она становится вдовой и переезжает к сыну. И очень часто отец и сыновья делят один гарем. Только принцы могут позволить себе выделить специальные покои для первых жен своего пятнадцатилетнего сына.

– И ты была женой принца? – восхищенно ахнула Люция. Она вполне могла себе это представить. Ведь Аль-Шифа такая красивая и умная! Но как она оказалась в Майнце? Девушка незаметно отложила книгу в сторону. Эта история была куда интереснее мудрости Ар-Рази!

Аль-Шифа покачала головой.

– Конечно нет, малышка, как ты могла такое подумать! – неожиданно ответила служанка. Похоже, день сегодня выдался необычный – один из тех немногих дней, когда ей хотелось поболтать. Или она наконец решила, что ее ученицы уже достаточно созрели, чтобы понять ее рассказ? В любом случае она не сделала ни малейшего намека Люции, что пора вернуться к занятиям. – Я жила в гареме эмира Гранады, но видела этого господина лишь однажды.

– Тогда, значит, ты была простой служанкой? – разочарованно протянула Люция. Она всегда считала предыдущую жизнь Аль-Шифы очень яркой. А теперь выяснилось, что та была всего лишь домашней рабыней.

– Вовсе нет, – возразила Аль-Шифа. – Я была одной из домочадцев хозяина дома – меня ему подарили.

Девушки слушали ее, навострив уши и широко раскрыв глаза. В домах иудеев Майнца было очень мало рабов – хотя бы потому, что иудеям запрещалось владеть рабами-христианами. Но даже в богатых аристократических семьях Германии не было принято дарить слуг, как дарили украшения или благородных лошадей. Большинство несвободных людей были привязаны к своей деревне и покидали ее в самых крайних случаях – например, следуя за хозяином или хозяйкой, для которых они стали незаменимы.