Люциус Адлер. 3 книги

— Мы на месте, — сказал Харольд, указывая на высокое здание между ними и мачтой.

Берлингтон-хаус оказался внушительным строением, напоминающим дворец, — с бесчисленными высокими окнами и зубцами, украшающими плоскую крышу. За высокой аркой находился просторный квадратный внутренний двор, окружённый четырьмя корпусами здания. Посреди двора возвышалась бронзовая скульптура. Она изображала получеловека-полуавтомат, воздевшего руку и взгляд к небу, будто он пытался дотянуться до звёзд. "Без границ", — было выгравировано на пьедестале.

— Это девиз Общества? — обратился Себастиан к Джеймсу, которого, очевидно, считал теперь авторитетом во всех научных вопросах.

— О нет, всего лишь название скульптуры. Тем самым скульптор хотел выразить, что стремление к знанию безгранично. По-моему, очень вдохновляюще. — Механический человек мечтательно склонил голову набок, рассматривая скульптуру.

"Автомат говорит про вдохновение?" — удивился Люциус.

— Временами сходство Джеймса с человеком меня пугает, — шепнул он Себастиану.

Тот кивнул.

— И не говори, — усмехнулся он.

— Без границ!.. — фыркнул Харольд. — Эти зануды даже полёт на Луну представить боятся.

— Кстати, настоящий девиз Общества — "Nullius in verba", — сообщил Джеймс. — В переводе с латыни — "Ничьими словами".

— Это ещё что за девиз? — удивился Люциус.

— Он означает, что в качестве доказательств Общество принимает только данные научных экспериментов, а не слова каких-нибудь экспертов.

Лициус кивнул: "Мистеру Холмсу этот принцип наверняка бы понравился".

Харольд нахмурился:

— Я думал, наука всегда основывается на проверенных фактах.

— В наше время это, может, и так, — согласился Джеймс, явно польщённый внезапным интересом к его обширным познаниям. — Но двести лет назад, когда Лондонское королевское общество только-только было основано, многие его члены, боюсь, были умными лишь на словах.

Их разговор прервал мужчина, вышедший из боковой двери.

— Эй, вы! — сердито крикнул он. — Вон отсюда! Детям здесь делать нечего. — Чтобы придать больший вес своим словам, он замахал руками, торопливо хромая к ребятам. Каждый его шаг сопровождался скрипом. Присмотревшись внимательнее, Люциус заметил металлическую ногу, торчащую из штанины. Очевидно, мужчина носил протез.

— Вечно одно и то же, — проворчал Себастиан. — Здесь только для взрослых, там только для взрослых… А нам куда, по их мнению, деваться?

— В "Вороново гнездо", — усмехнулся Люциус. — Пить чай и читать умные книжки, не издавая ни звука. Пусть даже не мечтают. — Он выступил вперёд и хотел было выдать очередную отговорку, но Харольд его остановил:

— Предоставь это мне. Добрый день, мистер Клэморинг, — поздоровался он. — Как ваша железная нога? Я слышал, она снова скрипит.

Тот удивлённо опустил руки.

— О, мистер Кейвор. Простите. Я вас не узнал, — произнёс он куда миролюбивее.

— Ничего, мистер Клэморинг. — Харольд великодушно махнул рукой. — Мы с друзьями как раз идём к моему отцу. Хотите, передам ему привет и попрошу посмотреть ваш сустав?

Мужчина непроизвольно потёр левое колено:

— Это, э-э-э… было бы очень мило с вашей стороны, мистер Кейвор. Всё из-за погоды. Наверное, пневматический сустав просто надо как следует смазать, но из-за этой работы ничего не успеваю. Попробуйте-ка держать под контролем полный дом чокнутых… э-э-э… эксцентричных учёных. Профессор Эббертон буквально сегодня утром повторил свой злополучный эксперимент с пушкой в недавно отремонтированном южном крыле. Теперь мне снова придётся звать каменщика, чтобы починил стену. — Он театрально вздохнул.

Себастиан вскинул брови.

— Эксперимент с пушкой? — с любопытством переспросил он.

— Ах, Эббертон выдвинул теорию, что для ускорения ядра можно вместо пороха использовать магниты. — Клэморинг покачал головой и закатил глаза. — Что сказать: к сожалению, он оказался прав. Дети, дети, я столько всего мог бы рассказать! Чего только ни насмотришься, работая завхозом в обществе разгильдяев.

— Мы бы с удовольствием с вами поболтали, — сказал Харольд, — но мой отец нас уже заждался. Хорошего дня, мистер Клэморинг.

— Хорошего дня, мистер Кейвор. И не забудьте, пожалуйста, поговорить с профессором. Насчёт моей ноги, я имею в виду.

— Поговорю, не волнуйтесь.

Друзья поспешили к восточному крылу Берлингтон-хауса, пока завхоз с ворчанием поглаживал пьедестал, будто смахивая воображаемую пыль.

— Он у тебя как шёлковый! — удивился Люциус.

Харольд усмехнулся:

— Мистер Клэморинг громко лает, но не кусает — по крайней мере, меня, потому что зависит от моего отца. Он здесь единственный, кто умеет чинить искусственные протезы. Всё благодаря его опыту в области автоматостроения.

— Не думал, что твой отец так тесно общается с учёными, — сказал Себастиан. — Изобретателю автоматов выгоднее быть вольным предпринимателем, чем учёным.