Ло. Лётная школа

— Изобретать велосипед не требуется. Тебе ведь все равно с кем, хомо верус. Подставься сам и или трахни в жопу, — предельно доходчиво заявил охотник. Он перевел светлый взгляд с картины на меня. Я упустила момент для атаки. — Сделай это сегодня же на балу. Я подгоню подходящего человечка, чтобы ты не облажался. Обязательное условие! Кей должен увидеть все собственными глазами. Иначе не поверит, я его знаю.

— А если?.. — я не договорила. Воздух в кабинете стал скользким, как желе. Противно. Липко и страшно. Страшно противно. Черепа соплеменников глядели на меня со стены дешевым стеклом бутылочного цвета.

Я струсила.

— Если не сделаешь по-моему, то про летную школу забудь. Тупо не вернешься завтра на занятия. Служба призрения Империи на низком старте и закроет тебя сразу после завтрака. Я человек добросердечный и позволю тебе поесть нормально перед пожизненной одиночкой. Или выберешь прожарку? — взрослый человек не улыбался. И не шутил. Откуда-то слабо тянуло окаянной белой сиренью.

— Не твое дело, — я резко поднялась на ноги. Руки в карманы засунула, как могла, независимо. Подбородок задрала. Проклятый охотник меня сделал. Слезы текли, но я их не стеснялась. Произнесла: — Максим меня любит.

— В том-то все дело, Петров, — очень тихо проговорил мужчина, — в том-то все дело.

На мгновение родилось чувство, что он похлопает меня по плечу. С сочувствием, что ли? Но нет. Отвернулся к любимому портрету и изрек:

— Иди, сделай, как надо, тварь. Твоя свобода заждалась.

Меня давно не мешали с дерьмом. Не обзывали похотливой тварью. Удивительное свойство моей памяти: не хочу и не помню. Я забыла. Как не со мной было все раньше. Андрей сказал. Что этого больше не будет никогда, потому, что я теперь подданная Империи, и я поверила. Полгода новой жизни на его пограничном барке, четыре — в Сент-Грей, три месяца в Школе, и я отвыкла. Неназываемый! Я незаметно принюхалась к себе. Нет реального запаха дерьма и быть не может. А вот мнится, что разит.

Травля бракками вепря. Собаки скалят зубы, дикий кабан выставил клыки не хуже. Серьезные мужчины прицеливают кремниевые ружья. Искусно выпряденный настенный ковер выдавал сцену с наивной откровенностью: человек тридцать вооруженных мужиков расстреливали одну свинью. Я обнаружила складку в гобеленах коридора. Начала ориентироваться в местном квесте? Очередная дверь. Лестничный переход. Черные ступени спирально и ажурно уходили вниз на тайное число уровней. Я старалась спускаться по винтовой чугунке беззвучно. Слышала, как где-то далеко внизу то и дело хлопала дверь. Кухня? Этот чертов дворец перерыт вдоль и поперек тайными норами. Не хуже столичного Лувра. На следующем уровне в приоткрытую дверь прорывались в глубокий тоннель звуки скрипичной музыки, веселые голоса и ночной ветер. Галерея. Я вышла на свет.

Мне повезло. Чертовы эмоциональные качели качнулись в обратную сторону, и барон с увлечением отдавался танцам с дамами. Кивнул мне небрежно, когда я, опоздав везде, где только можно, появилась в бальном зале.

— Венский вальс! Голубой Дунай! — объявил дирижер, махнув остро палочкой и длинными черными волосами. Явно косил под Маэстро.

Кей-Мерер, парадная форма и золотые аксельбанты, первым пересек открытое пространство и вывел Веронику на паркет. Ее наряд соответствовал чаяниям публики дорогим шитьем в натуральной жемчужной гамме. Да. Они смотрелись и танцевали отлично. По-баронски великолепно. Рвали рекорды красоты и грации.

— Похоже, что мы оба остались с носом, — раздался сзади и слева голос Эспо.

Я обернулась. Комэск улыбался. Но глаза! Как сказал поэт? Безнадежные карие вишни. Эх! Сделалось невыносимо жаль.

— Пойдем, утопим горе в буфете, — я рассмеялась в той же чувствительной безнадеге.

Буфет ломился, и мы с товарищем отдали ему всю честь, какую имели. На пятом наперстке зеленого шартреза я услышала:

— Добрый вечер. Я Лу. Меня прислал господин Мерер, начальник безопасности.

Сказочной сладости существо моргало на меня длиннющими темно-синими ресницами. Очи в половину лица. Бархатный костюмчик цвета молочного шоколада. Бровки домиком. Губы пахнут клубничным блеском. Я догадалась.

— Привет! Я Ло. Присаживайся, — я похлопала себя по коленке, засмеялась хрипло, — Лу и Ло! Можем давать представления в цирке.

Парень с сомнением поглядел на веселящуюся, заметно нетрезвую меня. Весил килосов на двадцать тяжелее. Притянул стул и приземлил упругую попу рядом. Робкие движения выдавали в нем бального новичка. Скорее всего, малыш Лу привык видеть барские хоромы с другой стороны жизни. Лакей или кухонная прислуга. Дорого же меня ценит мой личный охотник за головами!

— Как ты попал на крючок господина Мерера? — я решила, что сам начальник безопасности делал мне мозг час назад. Похож на Кей-Мереров, сколько их там. Бастард? Говорят, в баронских землях их пруд пруди. Расставляют своих на должности. Удобно. — Давай, малыш, колись, как своему.

Я разрезала красное яблоко и протянула половинку Лу. Тот заулыбался.