Ло. Лётная школа

Чего мне бояться? Макс со мной. Андрей здесь. У меня все хорошо.

— Докладывайте, курсант Петров, — раздался голос бригадира.

Они все торчат у пульта в судейской палатке?

— Докладывает курсант Петров. Чужак с позором скрылся. Машина в порядке. Закончилось топливо. Совершаю аварийную посадку на воду. Больных и раненых нет, — отрапортовала я.

— А комэск Кей-Мерер? — осторожно уточнил начальник Школы.

— Спит сном праведника. Постараюсь его не утопить! — бодренько прибавила я.

— Ты уж постарайся, Петров, — голос полковника потеплел, сделался почти отеческим, — очень хочется, чтобы их сиятельство покинуло наконец «Имперских соколов» без потерь.

Я не выдержала и засмеялась. Громко. Возможно, слегка истерично. События последнего часа натянули мои нервы на кулак. Но выдыхать облегченно было явно рановато.

— Волнение визуально определяется, как полтора-два балла, — доложилась я в эфир.

— Многовато для первого раза, — тут же откликнулся бригадир, — сделай-ка, хлопчик, ты так…

Следуя советам опытного начальства, я приводнилась как могла осторожнее. Уговаривала ветер не раскачивать волну. Но та ударила в тело самолета ощутимо жестко, обдав горячее лицо морской пылью. Я видела в зеркало, как подался резко вперед на ремнях барон, а затем с силой опрокинулся назад в кресло. Между тем голова его не болталась бессильно из стороны в сторону. Он удерживал ее от прямых ударов о стенки кабины, хмурил брови и казалось, вот-вот проснется.

Левое полукрыло все же треснуло, опустилось в воду креном. Я присела на противоположный край фонаря.

— Перейди на правую сторону и барона перетащи, если получится, — это уже Эспозито вклинился в толпу советчиков.

Я обрадовалась.

— Привет, комэск! Как я подниму эту громадину? В нем килосов сто!

— Не просыпается? — мой комэск скорее всего находился на диспетчерской вышке. Про старших по званию советчиков не догадывался. — Вот психика железобетонная! Вырубила сознание, как лампочку.

— Это да! Инстинкт самосохранения у Кей-Мерера круче основного, — я перелезла через борт и подошла по плоскости к Максу.

Подошвы ботинок лизал зеленый океан. Бриз пах далеким дымом и отчего-то озерными лотосами. Солнышко пекло вовсю. Чайки орали, что берег близко. Природа своеобычно плевала на человеческие проблемы. Страшно хотелось есть.

Кряхтя и ругаясь без стеснения в прямой эфир, я выковыряла бессовестно спящего барона из кабины и уложила на правой плоскости. Мне не показалось, что самолет маневр заметил и выпрямился, но командирам виднее.

Вытащила из непромокаемого ящика НЗ. Села удобнее, прислонившись спиной к теплому Яшиному боку и уложила голову Макса к себе на колени. Напилась теплой воды из фляги и смочила губы мужчины.

— Может быть, ты соизволишь проснуться, Максик?

Он спал, как младенец. Я пропускала сквозь пальцы его короткие волосы, гладила виски. Я могла сейчас целовать его сколько вздумается. Я могла даже столкнуть его с гладкого алюминия и утопить. Я поцеловала его в губы. А вдруг? Как в Спящей откроет глазоньки мой красавец? Губы дрогнули. Я слегка потрогала их языком. Соленые. Я поцеловала его в подбородок, в одну щеку, потом во вторую. В лоб. Как давно я мечтала об этом!

— Я люблю тебя, глупый-глупый Макс, — я призналась.

Между бровями барона появилась тоненькая вертикальная морщинка. Не нравится? Не знает, что с этим делать?

— А я все равно тебя люблю! — я рассмеялась звонко.

Макс чихнул и не проснулся. Я обняла его тяжелую голову и прижала к себе. Хорошо сидеть, обнявшись, на знакомой плоскости крыла, не важно совсем, кто мы. Какой у нас пол, одинаковый или разный. Сколько у кого денег и почестей и есть ли они в нашей природе. Мы просто два человека в зеленом океане, один из которых спит, а другой охраняет его сон. Может быть, мне остаться здесь с ним навсегда?

Бормотание пропеллера вывело меня из нирваны. Волна усилилась, гоня по гребням пенные бурунчики. Пожалуй, в такой острой ряби Юнкер нас запросто не заметит. Я достала револьвер и крутанула барабан. Неназываемый! Присматриваешь ты за хомо верус. Последний патрон. Помедлила и, когда вертолет приблизился, выстрелила. Потом приподняла своего странного парня, чтобы океанская вода не попадала на его лицо и грудь, подперла плечом и приготовилась ждать.

Я сделала для нашего спасения все, что смогла. 

Знакомый старенький фельдшер наскоро осмотрел меня, кивнул и увез бесчувственного Кей-Мерера в лазарет. Дежурный без всяких разговоров отконвоировал меня в судейскую палатку.

Андрей встретил меня у самого входа.

— Позвольте представить вам, господа, — не стал ходить кругами командор Петров. Снял с моих плеч мокрое клетчатое полотенце, что выдал мне спасатель, и слегка подтолкнул вперед. — Познакомьтесь, это моя дочь Ло Петрова.