Логика неудачи. Книга о стратегическом мышлении в сложных ситуациях

Последствия принятых политических и экономических мер проявляются не сразу, а с более или менее долгой задержкой. Это является причиной того, что качество стратегии не выявляется сразу. И если стратегия не является совсем уж неудачной – то есть не ведет непосредственно к катастрофе, – то при помощи небольшого иммунизирующего обусловливания (или же просто без оглядки назад) можно долгое время питать иллюзию, что дела обстоят наилучшим образом.

Естественно, в подобной групповой структуре запрограммирован упадок. Такая группа становится жесткой, «подчиненные» не высказывают никакой критики, поскольку для них это невозможно, а «руководитель» должен демонстрировать верность принципам, иначе его подчиненные могут в нем усомниться. Он не может сказать: «Ребята, мы все сделали не так, меняем курс!», так как это поставит под угрозу его силу и проницательность руководителя – и тогда он обречен. Однако это означает, что единожды избранная стратегия закрепляется намертво. А поскольку соответствие стратегий условиям меняется, закрепленная стратегия в долгосрочной перспективе означает упадок.

Какие выводы можно сделать из историй Рольфа с товарищами и Евы и компании? Что солидарность – это плохо? Что лояльность – это тоже плохо? Что плоха «диктатура»? Ничего из перечисленного! Пожалуй, правильным выводом будет то, что ничто не бывает всегда и автоматически «хорошим». Обстоятельства бывают разными! Солидарность не должна заходить настолько далеко, чтобы групповые нормы становились сакральными. В реальности с меняющимися условиями важно иметь возможность изменить любую стратегию. В кризисной ситуации может оказаться вполне уместным этап, когда один человек берет на себя единоличное руководство. Однако это не должно приводить к тому, что он больше не прислушивается к критике или упорно не обращает внимания на признаки неудач.

Конечно, все это легко говорить, и участники описанных выше групп, возможно, согласились бы считать эти советы констатацией чего-то очевидного. Однако очевидные вещи порой очень трудно принять.

9. Что делать?

Новое мышление

Загрязнение окружающей среды, опасность ядерной войны, гонка вооружений, терроризм, перенаселение… Перед лицом всех этих проблем, пожалуй, каждому ясно, что человечество сегодня находится в проблематичном положении. Проблем в нашем мире множество, и их, очевидно, непросто решить, иначе все они были бы уже решены. Ответственность за них люди возлагали на множество инстанций и действующих сил: на капиталистов и коммунистов, империалистов и ученых. За глобальные проблемы должны отвечать врожденная злоба людей, их эгоизм, жажда власти и прочие, еще менее отрадные элементы нашего душевного устройства.

Поскольку вызов, который бросают нам эти проблемы, в определенной степени является частью человеческой психики, а именно мыслительных способностей, не обошлось и без того, чтобы возложить ответственность за проблемы этого мира или за то, что их невозможно решить, на недостатки человеческого мышления.

Руперт Ридл^[91] сетует, что человечество в сущности оказалось в индустриальной эпохе с «доисторическим» мозгом. Он рассматривает «причинное мышление», а точнее, мышление цепочками причин, как генетически запрограммированное, и считает, что недостатки нашего подхода к преодолению проблем лежат именно в этой склонности воспринимать мир как состоящий из отдельных причинно-следственных цепей (и в этом я вполне с ним согласен – на ум сразу приходят «евреи, иезуиты и масоны»).

Фредерик Вестер^[92] с сожалением констатирует, что люди не мыслят системно, и предлагает и поощряет «сетевое» мышление, «мышление внутри реальных меняющихся взаимосвязей между вещами. Мышление, которое соответствует обусловленным законами природы данным и поэтому не может так легко привести к столь серьезным ошибкам, которые мы все чаще совершаем со своим привычным узконаправленным мышлением».

Герхард Фолльмер^[93] ссылается на условия, лежавшие в основе эволюции человеческого «аппарата познания». Он указывает на то, что мы склонны при построении гипотез о мире и событиях стремиться к наглядности (мы ведь строим гипотезы!) и что именно это закладывает основы для недостаточности нашего мышления при восприятии не наглядных и не образных обстоятельств.

Нередко ответственным за всеобщую беду делают даже «аналитическое» западное мышление в целом. В любом случае, наше мышление выглядит не бог весть каким хорошим.