Логово смысла и вымысла. Переписка через океан

Последнее время я живу в невероятной суете, из‐за которой все еще не дочитал Вашу книгу[83]. Я сразу уткнулся в дневник, минуя роман, думал его бегло пролистать, но не получается! Хотя есть места, для меня не столь интересные и даже не вполне понятные (особенно когда Вы называете людей по имени‐отчеству без фамилий, и я не всегда могу понять, о ком идет речь), но читаю без пропусков, чтобы не упустить что‐то важное. Ваша непринужденная манера, свободный полет ассоциаций, быстрые переходы с предмета на предмет держат в постоянном напряжении. Не хочу говорить о литературных достоинствах — они второстепенны по сравнению с общим впечатлением грандиозности содеянного. Некоторые Ваши взгляды мне не близки, кое с чем хотелось бы крепко поспорить, но все это отходит на второй план, ибо прежде всего покоряет неуемность, жадность к жизни, ко всем ее сторонам и проявлениям, которые сквозят в каждой строчке. Не спрашиваю, как у Вас хватает времени на ежедневные записи, но как хватает душевных сил все это в себя вбирать, переживать и фиксировать в слове?! Как?? Тут и умирающая собака, и наседающие родители обиженных кандидатов в студенты, и министры, и какие‐то заседания, фуршеты, похороны, юбилеи, и при всем том Вы пишите роман, и утепляете дачу, и даже кулинарничаете по знаменитой книге товарища Микояна… Как может все это вобрать одна человеческая душа — для меня загадка. Нет никакого сомнения, что Ваши дневники останутся навечно самым ярким памятником эпохи, их будут читать и изучать до тех пор, пока будет существовать русская литература, а она, полагаю, не смотря ни на что, вечна.

Таково мое первое, предварительное впечатление от еще недочитанного дневника (я дошел до октября).

Не стал бы Вам писать сегодня, а подождал бы до прочтения всей книги, но делаю это потому, что Вы до сих пор не сообщили мне Вашего адреса и, главное теперь, номера телефона. Дело в том, что на днях мы с женой едем в Москву, и я льщу себя надеждой повидаться с Вами лично. Но для этого нужен номер Вашего телефона. Пожалуйста, сообщите незамедлительно, в Москве мне трудно будет его разыскивать.

Всего Вам доброго, успехов и удач.

Ваш С. Р.

Сергей Есин — Семену Резнику

8 апреля 2011 г.

Уважаемый Семен Ефимович, сегодня же вечером отвечу на Ваше письмо. Пока основное: [Адрес и два номера телефона]. Готов помочь во всем, что будет необходимо.

С. Н.

Семен Резник — Сергею Есину

8 апреля 2011 г.

ОК, спасибо!

Комментарий

В Москве мы были в апреле 2011 года. По приглашению С. Н. Есина, я был у него дома во вторник 19 апреля. После моего ухода, видимо, поздно ночью, он внес в свой дневник запись о нашей встрече, и, хотя при этом дважды ошибочно написал мое имя, эта запись столь лестна для меня, что привожу ее не без смущения. Обойти не могу, так как без нее картина наших взаимоотношений будет неполной:

Вечером у меня был Семен Резник, невысокий ясноглазый человек, с которым мы как‐то немедленно сошлись, потому что обоим было интересно. Он, конечно, человек невероятной эрудиции. Его интересы публициста вокруг еврейского вопроса в России, но все это окружено такой плотной системой доказательств и исторических фактов, что становится историей России. Семен подарил мне книгу «Вместе или врозь? Судьба евреев в России». Это вроде бы ответ Солженицыну, но по сути своя совершенно самостоятельно выстроенная концепция. Основное в ней — разоблачение нескольких устойчивых мифов, один из которых — «засилие» евреев в революционном процессе и большевизм, как продолжение еврейской доктрины.