Лола и любовь со вкусом вишни

– Нет, слушай. Сколько у тебя костюмов?

Каллиопа открывает рот и хмурит брови – как же мне знакомо это выражение лица. Такое же бывает у Крикета, он словно пытается решить трудную задачу.

– Не знаю. Много. Как минимум десять.

– Тащи их сюда.

– Они больше мне не годятся! Я не могу их надеть, я не буду…

– Тебе и не придется, – заверяю я. – Мы используем их, чтобы сделать что-нибудь новенькое.

Девушка вновь на грани истерики:

– Хочешь превратить меня в Франкенштейна?

Теперь, когда у меня есть план, я абсолютно спокойна.

– Я не собираюсь превращать тебя в Франкенштейна. Всего лишь хочу перекроить твои костюмы.

Через пять минут Каллиопа возвращается с… Крикетом. Их руки заполнены разноцветной тканью, сверкающей бисером. Волосы Крикета взъерошены, а на руке нет браслетов. Запястья выглядят голыми.

Наши глаза встречаются, и я читаю его мысли как на ладони: благодарность за то, что помогаю его сестре, и страстное, болезненное желание.

Желание взаимно.

Я приглашаю брата с сестрой наверх, в мою комнату. Крикет замирает у подножия лестницы, сомневаясь, можно ли ему подняться наверх. Энди подталкивает парня в спину, и я чувствую облегчение.

– Мы обязательно что-нибудь здесь найдем, – говорю я Каллиопе.

Она все еще на грани обморока.

– Не могу поверить, что все это устроила моя глупая племянница.

Мои челюсти сжимаются, но я понимаю, что на месте Каллиопы говорила бы то же самое.

– Давай разложим костюмы и посмотрим, что у нас есть.

– Разложим где?

Глядя на свой пол, я едва не теряю хладнокровие. Каллиопа права.

– О! Точно.

– Пока я распихиваю груды туфель и одежды по углам, к нам присоединяются Энди с Крикетом. Натан ждет в дверном проеме, обеспокоенно поглядывая то на Крикета, то на нас с Каллиопой. После того как пол очищен от барахла, мы раскладываем костюмы.

Все, не отрываясь, смотрят на пол. Зрелище ошеломляющее.

– Какая у тебя музыка? – спрашивает Энди.

Головы всех присутствующих тут же поворачиваются к нему.

– Что? – Энди пожимает плечами. – Нам нужно знать, какую программу Каллиопа будет откатывать, прежде чем Ло возьмется за дизайн костюма.

Натан непонимающе моргает.

Я улыбаюсь:

– Энди прав. Под какую музыку ты катаешься, Каллиопа?

– Это отрывок из «Ромео и Джульетты», фильма тысяча девятьсот шестьдесят восьмого года.

– Понятия не имею, как это звучит. – Я показываю на свой ноутбук. – Скачай мелодию.

– Я могу сделать кое-что получше. – Каллиопа садится в мое кресло и забивает свое имя в поисковую строку. Одним из первых выпадает видео с ее последних соревнований. – Посмотрите это.

Мы собираемся вокруг компьютера. Музыкальное сопровождение Каллиопы романтичное и запоминающееся. Исполненное драматизма и напряженное. Мелодия, грустная поначалу, заканчивается сильным крещендо. Это прекрасно. Каллиопа великолепна. Прошло немало времени с тех пор, как я видела ее выступление, и я даже не подозревала, какой она стала. Или просто забыла. Или заставила себя забыть.

Каллиопа двигается страстно, уверенно и грациозно. Словно прима-балерина. И дело не только в том, как она катается, но и в выражении ее лица, в том, как она держит руки, голову… Девушка выражает в танце целую гамму чувств. И чувствует каждую эмоцию. Неудивительно, что Крикет верит в сестру. Неудивительно, что он стольким пожертвовал ради ее успеха. Она необыкновенная.

Клип заканчивается, все молчат. Даже Натан под впечатлением. А меня вдруг охватывает удивительное чувство: эта сила, эта красота – в моей комнате.

А затем… я осознаю совсем другое присутствие.

За моей спиной стоит Крикет. Легкое прикосновение пальцев к моей спине через шелковую ткань кимоно. Я закрываю глаза. Мне понятно его желание прикоснуться ко мне. Пока родители рассыпаются в поздравлениях Каллиопе, я завожу руку за спину. Крикет удивленно отстраняется, но я нахожу его руку, беру ее и легонько поглаживаю ладонь. Всего один раз.

Крикет не издает ни звука. Лишь замирает на месте.

Я уже отпускаю руку парня, как вдруг моя ладонь оказывается в его пальцах. Он повторяет движение, нежно поглаживая ее сверху вниз.

Я не могу сдержаться. И судорожно вздыхаю.

В этот момент в комнату врывается миссис Белл, и, на мое счастье, все поворачиваются к ней. Все, кроме Крикета. Я всем телом ощущаю его тяжелый, пристальный взгляд.

– Ну, как идут дела? – спрашивает миссис Белл.

Каллиопа вздыхает:

– Мы только начали.

Я выхожу вперед, изо всех сил стараясь избавиться от ощущения неловкости. Как-никак, здесь присутствуют трое из четырех наших родителей.

– Здравствуйте, миссис Белл, – говорю я. – Рада вас видеть.

Женщина заправляет пряди волос за уши и вступает в жаркий спор с Каллиопой. Как будто меня вообще не существует. Честно говоря, это обидно. Мне бы хотелось ей нравиться. Впервые с того момента, как он вошел в дом, Крикет открывает рот:

– Мам, разве не здорово, что Лола нам помогает? – Его пальцы обхватывают запястье, чтобы потрогать браслеты, но их нет.