Ломоносов

В 1757 году Московский университет издал первое собрание сочинений Ломоносова. Его предварял гравированный портрет ученого, скопированный с оригинала Преннера французским гравером Этьеном Фессаром. Ломоносову гравюра не понравилась: француз приделал ему слишком пухлые губы по моде того времени, а за окном поместил ничего не значащий морской пейзаж. Ученый потребовал исправить «погрешности»: «Мастер Вортман, уповаю, что скоро исправит известные в нем погрешности», – писал он Шувалову. И портрет действительно был исправлен, лицо приобрело большее сходство с оригиналом, а невыразительный морской ландшафт заменили на Усть-Рудицкую фабрику. Благодаря этому мы теперь знаем, как она выглядела.

Портрет было решено снабдить хвалебным стихом, против чего Ломоносов возражал: «Ваше превосходительство изволили говорить, чтоб под помянутый портрет подписать какие-нибудь стихи. Но того, милостивый государь, отнюд не желаю и стыжусь, что я нагрыдорован [99]. Я прошу только того, что мне надлежит по справедливости, чем всемилостивейшая государыня усердных рабов своих обыкновенно жаловать изволит, что по моей службе и дороге следует и что больше отечеству, нежели мне, нужно и полезно».

Но стихи все же были помещены:

Московский здесь Парнас изобразил витию,
Что чистый слог стихов и прозы ввел в Россию.
Что в Риме Цицерон и что Виргилий был,
То он один в своем понятии вместил,
Открыл натуры храм богатым словом россов;
Пример их остроты в науках Ломоносов.

А вот кто их автор – точно не известно. Обычно их приписывают профессору красноречия Николаю Никитичу Поповскому – ученику Ломоносова, состоявшего тогда профессором Московского университета; но есть также сведения что их автором мог быть совсем тогда юный Андрей Петрович Шувалов.

Конфликт с церковью

Конфликт между церковью и быстро развивающейся наукой назревал уже давно. Церковники в штыки воспринимали научные открытия, противоречащие архаичной картине мира, изложенной в Библии. Будучи православным христианином, Ломоносов тем не менее считал правильным «духовенству к учениям правду физическую для пользы и просвещения показующим не привязываться, а особливо не ругать наук в проповедях».

При учреждении в Москве университета церковники настаивали на необходимости и богословского факультета – в то время как надобности в нем не было никакой: в Москве продолжала действовать Славяно-греко-латинская академия – духовное учебное заведение. Ломоносов был против и свою точку зрения сумел отстоять, хотя и настроил против себя часть духовенства.

Скандал разгорелся позже. Еще в 1730‐е годы в Англии несколькими отдельными выпусками был напечатан стихотворный трактат Александра Поупа «Опыт о человеке. В нем Поуп изложил свое философское мировоззрение и выступил как пропагандист новой идеологии – идеологии Просвещения. Автора занимали важные социальные и этические вопросы: положение человека в мире и в обществе, соотношение страстей и разума, зла и добра, себялюбия и общественного блага, представление о предназначении человека. Отвечал на эти вопросы Поуп уже не с точки зрения консервативного христианства, а с новой, современной ему позиции, которую разделяли передовые философы и ученые его времени. К тому же Поуп был приверженцем деизма – учения, признававшего существование единого Бога, но решительно отвергавшего весь пантеон святых и церковную обрядность. Приверженцем деизма был и Вольтер.

«Опыт о человеке» перевел на русский язык ученик Ломоносова, Академии наук магистр философии Николай Никитич Поповский. Но церковь запретила печатать трактат, сочтя его вольнодумным.

Ломоносов рассвирепел. Конечно, он не мог дать публичный выход своему возмущению, но и молчать он тоже не привык. В 1757 году им был сочинен язвительный «Гимн бороде» – «вздорная ода», написанная, однако, по образцу классической, высмеивающая косность и отсталость суждений:

Не роскошной я Венере,
Не уродливой Химере
В гимнах жертву воздаю:
Я похвальну песнь пою
Волосам, от всех почтенным,
По груди распространенным,
Что под старость наших лет
Уважают наш совет.

Гимн дополнял ернический припев:

Борода предорогая!
Жаль, что ты не крещена
И что тела часть срамная
Тем тебе предпочтена.

Это был намек на то, что, когда крестят младенца-мальчика, борода у него еще не выросла, а половые органы уже наличествуют.

Бороду, еще со времен Петра Великого, являвшуюся символом всего старого, отжившего, косного, но до сих пор некоторыми слоями населения выставляемую напоказ, поэт противопоставил пытливому уму и прогрессу.