Ломоносов

Конечно, «Гимн» не мог быть напечатан. Он ходил в списках и пользовался популярностью. Но вызвал и возмущение. Летом того же года Ломоносов получил крайне грубое, даже хамское анонимное письмо, написанное якобы с его родины, из Холмогор, за вымышленной подписью «Христофор Зубницкий», в котором его обвинили в пьянстве, обмане государства, корыстолюбии, научной несостоятельности, недостаточной образованности и проч. Ломоносов ответил «Зубницкому»:

Безбожник и ханжа, подметных писем враль!
Твой мерзкой склад давно и смех нам и печаль:
Печаль, что ты язык российской развращаешь,
А смех, что ты тем злом затмить достойных чаешь…

Но «Зубницкие» нашлись и в Святейшем Синоде: они потребовали приостановить научную деятельность Ломоносова, придать сожжению его произведения и отослать Ломоносова в Синод «для увещания и исправления». А нашелся и такой – митрополит Димитрий Сеченов, который потребовал сжечь на костре самого Ломоносова. Предполагают, что именно он скрывался под псевдонимом «Зубницкий». И его требование было не пустыми словами! Еще в царствование Анны Иоанновны несколько человек действительно было сожжено на костре за отступничество от православия. Но времена «бироновщины» миновали: на этот раз, несмотря на все свое благочестие, Елизавета Петровна оставила требования Синода без внимания. Она слишком хорошо понимала, насколько Ломоносов ценен для России.

Утрата лаборатории

Ломоносов был загружен работой над «Древнейшей историей», да и годы сказывались. Он уже не имел возможности интенсивно работать в химической лаборатории. Поэтому весной 1757 года Канцелярия Академии наук передала лабораторию и все ее имущество преемнику Ломоносова по кафедре химии, профессору Ульриху Христфору Сальхову.

Ломоносова это разозлило страшно. «Я получил из Кабинета сумму, чтобы устроить при Академии лабораторию… я произвел удачные опыты по части мозаики, чем стяжал почет, поместья и милость. …Шумахеру, Миллеру и Тауберту это было страшной колючкой в глазу. Они улучили случай, когда я, выполняя полученный приказ, должен был писать историю, и, чтобы выгнать меня из Лаборатории и из казенной квартиры, выписали для химии жалкого Сальхова».

На самом деле Сальхов был способным человеком и знающим химиком, о его диссертации Ломоносов отзывался с похвалой, но как практик он ничем не успел проявить себя и вскоре вообще уехал за границу. Не много сделал для лаборатории и его преемник, горный инженер Иоганн Готлоб Леман, скончавшийся в 1767 году. Десять лет спустя лабораторию опустошило сильнейшее наводнение. Она вновь возродилась лишь в 1780‐х годах, когда ее принял в свое ведение адъюнкт, а затем академик Никита Петрович Соколов. Он начал курс публичных лекций по химии, иллюстрируя их опытами. Здание лаборатории перестраивалось, неоднократно меняло свое предназначение, но достояло аж до Великой Отечественной войны, когда, наконец, было разрушено.

Однако Ломоносов свои опыты не прекратил! «Но бог помог мне сразу же обзавестись собственным домом в центре Петербурга, поместительным, устроенным по моему вкусу, с садом и лабораториею, где я проживаю уже восемь лет и по своему усмотрению произвожу всякие инструменты и опыты», – писал он Эйлеру.

Академическая гимназия и университет

Академическая гимназия – первое общеобразовательное среднее учебное заведение в России для мальчиков из свободных сословий – была учреждена еще в 1724 году Петром Первым одновременно с самой Академией. Помещалась она на Троицком подворье на Фонтанке. Ломоносов был инспектором гимназии в 1758–1765 годах. В 1759 году он составил «Регламент» гимназии.

Гимназический курс был рассчитан на 7 лет, после чего ученик мог быть переведен в Академический университет. Обучающиеся за счет государства обязательно должны были пройти весь курс, а те, кто учился платно, могли ограничиться лишь частью предметов, по их выбору. «Всякий, кто желает отдать для обучения в Академическую гимназию своего сына или ребенка, находящегося под его опекой, должен, независимо от того, дворянин он или нет, представить его в Канцелярию Академии наук при доношении, в котором указать имя представляемого, пол, место и год рождения, а также то, чему он желает обучаться, на казенный или на свой счет, и чему обучался до этого», – рекомендовал Ломоносов.

В гимназии преподавали латынь, немецкий и французский языки, русскую словесность, историю, географию, математику, естественные науки, рисование.

Из документов ясно, с какой заботой Ломоносов относился к студентам. Он лично проверял классы и спальни, следил за чистотой, делал строгие выговоры распорядителям, если оставался чем-то недоволен. Не раз распоряжался выдать студентам денег из собственных средств – на одежду, на еду.