Лондон: Бегство из ада

Когда они опять двинулись в путь, Ник, задумавшись, непроизвольно произнес вполголоса.

– Восемьдесят четыре, Виктория драйв.

– Что это? – спросил Янус.

Ник очнулся.

– Дом в Истборне, где когда-то жил мой отец со своими родителями. Он очень хотел увидеть его опять.

– Зачем?

– Ностальгия.

– И как, навестил?

– Нет.

– И правильно – нечего теперь там смотреть.

– А ты откуда знаешь?

– Сам не видишь? Посмотри вокруг, – Янус обвел рукой развалины какой-то деревни, мимо которой они проезжали, – ведь это все были чьи-то адреса. Что там сейчас можно найти? И, главное, зачем?

Иногда в небе появлялись гигантские птицы. Они парили высоко и временами камнем падали вниз, сложив крылья. Потом поднимались опять, и в когтях у них уже барахталась какая-нибудь тварь. Монстр улетали, прочь, а спустя некоторое время возвращался уже без добычи, и опять зависали в небе, высматривая новую.

Когда очередной птеродонт заприметил мини-поезд и спикировал вниз, люди успели спрятаться в каком-то придорожном пакгаузе. С шумом приземлившись, гигант обошел дрезины, не понимая, куда подевалась потенциальная добыча. Ник знал, что природа подшутила над ним, сделав тварь близорукой. Тот прекрасно видел все, что происходит на земле с большой высоты, но, внизу ориентировался плохо. Нюх у него тоже был никакой – он не мог учуять запах людей, исходивший из дома в пятидесяти метрах от рельсов.

Потоптавшись немного и порвав клювом пару рюкзаков, тварь издала недовольный скрипучий крик, захлопала кожистыми крыльями, тяжело поднялась в воздух и улетела.

– Вот же урод! – в сердцах выругался Алистер, рюкзаку которого досталось больше других. – Чтоб ты сдох, мразь!

– Не ругай летающую крепость! – одернул его Янус.

– Почему?

– Примета плохая. Ни одну тварь нельзя ругать – может вернуться.

– А убивать можно? – скептически спросил Алистер.

Янус кивнул утвердительно.

– Убивать – да, ругать – нет.

– Учту, – нехотя согласился Алистер.

Ник видел, что его другу детства нелегко принимать поучения от зеленокожего мутанта.

В другой раз птеродонт обрушился на них, зайдя на низкой высоте сзади, и они едва успели укрыться в старом железнодорожном тоннеле небольшой длины. Монстр не смог войти в него и просунул внутрь гигантскую голову на длинной морщинистой шее. Люди смотрели в его желтые злые глаза, как зачарованные.

– Не стреляйте, – велел Ник, – он сейчас уберется.

Но тот не спешил этого делать, а лишь тупо разевал зубастый клюв, пытаясь до них дотянуться.

Вдруг в коротком тоннеле стало совсем темно. Они оглянулись – его закупорил собой другой птеродонт. Зона недосягаемости между обеими тварями была метра три. В ней и сгрудились люди. Птеродонты рвались в тоннель, под их напором ходили ходуном старые металлические балки, и осыпалась кирпичная кладка. Казалось, укрытие вот-вот рухнет.

Время шло, а твари и не думали убираться, усиливая свой натиск. Ник указал Янусу на первую бестию.

– Пощекочи-ка его немного! – велел он.

Тот залег с ручным пулеметом на треноге и выпустил длинную очередь. Огненный шквал отбросил птеродонта назад. Стрелок развернулся к другом, но тот, наученный судьбой соплеменника, убрался сам,

– Знает, что такое пули, – довольно заметил Ник.

– Наверное, бывал в Лондоне, – предположил Янус.

Несколько раз они видели на прилегающей к железной дороге территории наполненные дождевой водой следы каких-то совсем уж гигантских существ. Следы были столь огромными, что невозможно было представить, размеры обладателей таких ступней.

– Хоть бы не встретить их, – опасливо произнес кто-то.

Все промолчали.

Несмотря ни на что, Нику очень нравилось наверху. После тесноты подземелья и лондонских развалин наземный мир показался ему прекрасным, несмотря на радиацию, разруху и опасности. Он жадно впитывал его глазами, словно губка воду.

Один раз они видели далеко в стороне столб дыма.

Штуцер развернул карту.

– Это над Лингфилдом, – определил он.

– Там живут люди? – удивился Алистер.

– Может, люди, – задумчиво отозвался Ник, – а, может, те, которые раньше были людьми. В любом случае, нам лучше с ними не встречаться.

Деревенские дома часо стояли у самой железной дороги. Сохранившиеся порой выглядели очень аккуратно. Все их строили в едином стиле, хоть и с бесконечным разнообразием внутри него. Кирпичные стены покрывала искусственная патина, которая не позволяла беглым взглядом отличить новодел от действительно старого строения. Общий вид ухоженности и уюта портили только почти повсеместно выбитые взрывной волной стекла, да не убиравшиеся десятилетиями участки, захламленные старыми листьями, сломанными ветками и причудливо разросшимися непонятными растениями, иногда выглядевшими угрожающе.

«Пасторальная Англия, – думал Ник, – вот ты какая. Поля, коттеджи, деревья. Здорово, наверное, здесь было жить до Катастрофы, а теперь – хуже чем в Лондоне. Хоть радиация и ниже, да нет от нее надежной защиты, как и от тварей, ползущих отовсюду. Выживать в одиночку люди больше не могут. Мегаполис с его обильными ресурсами отсюда далеко. Человеку нужна община и большой город. Иначе – никак».